Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Соль чужбины. Книга третья

Вбежала насмерть перепуганная фрейлина Анна. В вестибюле газет не оказалось, а когда она вышла на улицу, ее стал преследовать огромный, неприятного вида господин, выкрикивающий непонятные угрозы. Возле газетной лавочки он старался схватить ее, но ей удалось выскользнуть и убежать. «Это страшный город, — повторяла Анна, — умоляю, ваше величество, не посылайте меня никуда. Меня похитят или убьют».

Полковник «Максомориц» получил распоряжение без газет не возвращаться. Вскоре он вернулся, держа перед собой, как блюдо, толстую газету, развернутую на нужной странице.

— Ваше величество, прошу милостиво принять. Миссис Рессер сделала перевод по моей просьбе, — и, учтиво кланяясь, протянул листок бумаги.

«Императрица» сделала знак положить все на бюро. Полковник проворно подал своей повелительнице кресло. Виктория Федоровна склонилась над полосой, скользнула взглядом по номеру — «13», — поморщилась: была суеверна. Увидела фотографии. Вот она спускается по трапу; улыбающаяся, садится в машину; вот возле входа в отель; в фойе. Оставшись довольна фотографиями, Виктория Федоровна обратилась к тексту.

«Сегодня в Нью-Йорк приехала императрица России, жена императора Кирилла I Романова, принявшего русский трон после убийства большевиками царя Николая И. Цель поездки держится в тайне. Русская остановилась в отеле «Астор». Она сама выбрала эту гостиницу, заявив, что неоднократно видела проспекты, изображающие все помещения первоклассного отеля, однако действительность превзошла ее ожидания. Для нее созданы поистине царские условия проживания и отдыха. Императрица и ее фрейлины поселены в апартаменте «А», состоящем из пятнадцати комнат (каждая описывалась). «Отель «Астор» превосходен! — воскликнула в заключение беседы русская, не в силах сдержать восхищения. — Он создан специально для королевских особ любых стран! Я довольна! Отель «Астор» напоминает мой дворец в Петербурге».

— Что скажете, полковник?

— По-моему, замечательно отражено, ваше императорское величество! И какая скорость! Это же сегодняшняя газета!

— Прекрасно, так прекрасно. Вы свободны, благодарю.

— Честь имею!..

Утром миссис Рессер принесла пачку газет — ни одна не писала о русской государыне, не содержала ее фотографий, — и только в одной коротенькой заметке сообщалось, что жена Кирилла I совершает развлекательную прогулку по ряду стран в обществе своего любовника — бывшего полковника гвардии г-на N... и что среди ее драгоценностей — несколько уникальных алмазов, принадлежащих московским царям.

Виктория Федоровна взорвалась. Миссис Рессер пожимала плечами. Обоих директоров отеля на месте не оказалось. Астор тоже еще не вернулся.

Вбежала потрясенная фрейлина Юлия — в нарушение придворного этикета не могущая сдержаться, заявила, что имеет чрезвычайное сообщение. Оставшись наедине с «императрицей», поведала: только что в вестибюле подошли к ней двое, из коих один свободно объяснялся по-русски, и сказал, что все это обман, предпринятый ради рекламы. Никакого миллионера Астора в природе не существует!

— Но каюты, апартаменты, — бормотала Виктория Федоровна, понимая уже правду услышанного, но еще не желающая примириться с ней. — Кто все это сделал?

— Все из-за рекламы, — объяснила Юлия. — Вы, ваше величество, как бы приманка. Чтоб все люди плавали через океан только на судах трансатлантической пароходной компании и жили только в отеле «Астор». Вы им сделали рекламу!

— Но кто субсидировал эту поездку? Средства ведь немалые потрачены — чьи?

— Они сказали, ваше величество, все расходы взяла на себя пароходная компания, фирма, выпускающая автомобили «Роллс-Ройс», и хозяева отеля «Астор».

— Верны ли твои сведения?

— Я... я не знаю. Они так сказали. И кто они, я не знаю. Они исчезли.

— Прежде надо все проверить. Неужели в сговоре с ними и Джамгаров? Я помню, как он уговаривал меня, убеждал. Даже настаивал. И все-таки не следует терять голову, необходимо проверить, чтобы оградить себя от неприятностей и не стать посмешищем в глазах царствующих домов. Привлечь русское посольство. Хоть кто-то там остался? Ведь был этот... как его? Бахметьев! Пошлите полковника. Пусть свяжется хоть с кем-нибудь.

Связались. Проверили. Все точно — реклама.

«Императрица» со свитой тихо ретировалась в Европу. На какие средства — неизвестно: перед отъездом, как писали газеты, она истинно по-царски раздала прислуге отеля «Астор» более десяти тысяч марок — все, что у нее имелось. Полковник исчез и остался в Америке: предчувствовал гнев своего монарха. По возвращении в Париж Виктория Федоровна получила меткое прозвище. В кругах русской эмиграции ее стали называть «рекламной императрицей». Обидней не скажешь!