Леон Юрис - Суд королевской скамьи, зал № 7

Хотя деловые отношения с Шоукроссом и не имели для династии Чарлзов большого значения, их личные связи не прервались и после того, как молодой Арчибальд возглавил фирму. Шоукросс всегда мог рассчитывать на то, что книга, которую он хочет выпустить поскорее, будет напечатана вне очереди.

— Мистер Шоукросс на проводе, — сказала секретарша Чарлза.

— А, Дэвид, привет, это Арчи.

— Как дела?

— Хорошо. Что, если я загляну к вам после обеда?

— Отлично.

Сойти с высот своего великолепного небоскреба в убогое помещение издательства Шоукросса означало для Чарлза проявить особое уважение к издателю. Арчибальд был в дорогом костюме и котелке — этого требовали его обязанности перед акционерами. Мимо тесных комнаток, где работали редакторы и секретари, его провели по коридору в «штаб». Он с интересом посмотрел на схемы, висевшие на стене. Они пестрели надписями красным карандашом: «Возможности поиска исчерпаны». Кое-где попадались синие звездочки, означавшие сколько-нибудь обнадеживающие результаты.

— Господи, что это у вас?

— Я ищу иголку в стоге сена. Вопреки всеобщему мнению, ее можно найти, если долго искать.

— А издавать книги вы больше не собираетесь?

— Этим занимаются Джефф и Пэм. У нас есть кое-какие планы на осень. Хотите чаю?

— Спасибо.

Когда принесли чай, Шоукросс закурил сигару.

— Я по поводу дела Кельно, — сказал Чарлз. — Как вы знаете, я поручил одному из моих лучших людей бросить остальные дела и заниматься только анализом всего, что вы мне прислали. Вы с Пирсоном уже несколько раз встречались.

— Да. Очень симпатичный человек.

— Мы передали дело нашим адвокатам и проконсультировались с Исраэлом Мейером — вы, вероятно, согласитесь, что это один из лучших нынешних барристеров. Кроме того, мы выбрали Мейера потому, что он еврей и должен симпатизировать вашей позиции. Во всяком случае, я созвал специальное заседание правления, чтобы принять решение.

— Но я не вижу, что тут решать, — сказал Шоукросс. — С каждым днем мы узнаем о Кельно что-то новое. Какое может быть решение, когда у нас нет выбора?

— Тогда наши с вами мнения, Дэвид, существенно различны. Мы выходим из этого дела.

— Что?!

— Мы дали указание нашему адвокату встретиться с людьми Смидди. Они согласны уладить дело, если мы заплатим около тысячи фунтов и принесем извинения в открытом судебном заседании. Рекомендую вам последовать нашему примеру.

— Арчи, я просто не знаю, что сказать. Неужели вы это серьезно?

— Совершенно серьезно.

— Но разве вы не понимаете, что, договорившись с нами поодиночке, они уничтожат Абрахама?

— Дорогой мой Дэвид, мы с вами стали невинными жертвами дурака-писателя, который не смог толком разобраться в фактах. Почему вы должны отвечать за то, что Кейди оклеветал уважаемого английского врача?

Дэвид с шумом оттолкнул стул, вышел из-за стола и подошел к схемам на стене.

— Посмотрите, Арчи. Это только за последние несколько дней. Вот показания человека, который был кастрирован.

— Послушайте, Дэвид, я не буду с вами спорить. Мы сделали то, что должны были сделать. И Пирсон, и наши адвокаты, и наш барристер, и члены моего правления изучили всю информацию и пришли к единодушному решению.

— И ваше личное мнение с ним совпадает, Арчи?

— Я возглавляю акционерную компанию.

— В таком случае на вас, Арчи, лежит долг перед обществом.

— Чепуха. Все акционеры одинаковы. Я молчал, когда вы превратили свое издательство в сыскное агентство. Я не стал указывать на вас пальцем и говорить, что именно вы втянули нас в эту историю. И я еще раз говорю вам — бросьте это дело.

Шоукросс рывком вынул сигару изо рта.

— Извиняться перед сукиным сыном, который отрезал яйца у здоровых людей? Ну нет, сэр! Вам надо бы читать кое-что из того, что печатают ваши типографии.

Арчибальд Чарлз открыл дверь.

— Приходите завтра с Лоррейн к нам обедать, а потом в театр.

Ответа не было.

— Да бросьте вы, Дэвид. Ведь мы с вами не допустим, чтобы это испортило наши отношения?

В последние несколько недель отношения между Шоукроссом и его зятем Джеффри Доддом стали заметно прохладнее. Пэм и Джеффри явно считали, что он тратит на Кельно слишком много времени. Шоукросс решил, что надо бы поправить дело, пригласив их в свой загородный дом у моря, в Рамсгете.

План новых публикаций на осень был довольно убогим, да и на весну ничего особо перспективного не предвиделось. Раньше в такие мертвые промежутки Шоукросс ухитрялся, проявив поистине сверхъестественное чутье, разыскать какую-нибудь темную лошадку, которая потом попадала в список бестселлеров. Однако теперь все его время уходило на громадную переписку, переводы писем и попытки достучаться до коммунистических посольств. На этот раз ежегодного чуда Шоукросса ожидать не приходилось.