Леон Юрис - Суд королевской скамьи, зал № 7

— Прежде чем мы начнем, — сказал судья Гилрей, — обращаю ваше внимание на то, что этот свидетель находится в состоянии значительного нервного напряжения. Оказывать на него какое бы то ни было давление я не позволю. Господин переводчик, будьте любезны, разъясните мистеру Тукла, что он находится в Англии, в суде Ее Величества, и что здесь его никто не обидит. Попросите его прежде, чем отвечать на каждый вопрос, убедиться, что он хорошо его понял.

Тукла слабо улыбнулся и кивнул судье. Он сообщил свой адрес в Брно, сказал, что родился в Братиславе и до начала войны жил там и работал инженером-строителем.

— А ваша последняя должность?

— Член совета директоров и заведующий производством на заводе имени Ленина. Это большой завод тяжелого машиностроения с тысячами рабочих.

Стараясь успокоить свидетеля, судья Гилрей завел с ним разговор о Брненской ярмарке и о репутации чешской промышленности. После этого Баннистер начал свой допрос:

— Занимали ли вы на момент вашего бегства какой-нибудь пост в коммунистической партии?

— Я был секретарем областного партийного комитета по промышленности и членом Центрального комитета.

— Это довольно высокий пост, не так ли?

— Да.

— Были ли вы членом коммунистической партии, когда началась война?

— Нет. Я вступил в партию в сорок восьмом году, когда начал работать в Брно.

— Вы изменили свои имя и фамилию?

— Да.

— Расскажите, при каких обстоятельствах вы это сделали.

— Во время войны меня звали Эгон Соботник. Я наполовину еврей по матери. После освобождения я изменил имя и фамилию, потому что боялся, что меня разыщут.

— Почему?

— Я боялся преследования за то, что меня заставляли делать в концлагере «Ядвига».

— Расскажите нам, как вы попали в лагерь «Ядвига».

— Когда немцы заняли Братиславу, я бежал в Будапешт и жил там с фальшивыми документами. Венгерская полиция поймала меня и вернула в Братиславу. Гестапо отправило меня в лагерь «Ядвига», где я поступил в распоряжение медчасти. Это было в конце сорок второго года.

— Кому вы были подчинены?

— Доктору Адаму Кельно.

— Он находится в этом зале?

Соботник указал на Адама дрожащим пальцем. Судья еще раз сказал, что стенограф не может записывать жестов.

— Вот он.

— Какая работа была вам поручена?

— Канцелярская. Главным образом, ведение отчетности. А под конец я вел истории болезни и журнал операций.

— К вам обращались члены подполья? Я имею в виду интернациональное подполье — вы понимаете мой вопрос?

— Милорд, вы разрешите мне пояснить это мистеру Тукла? — спросил переводчик.

— Да, пожалуйста.

Они обменялись несколькими фразами, после чего Тукла кивнул.

— Мистер Тукла понял. Он говорит, что там были небольшая подпольная группа польских офицеров, и большое подполье, куда входили остальные. Летом сорок третьего года к нему обратились и сообщили, что подполье весьма интересуют медицинские эксперименты, которые ведутся в лагере. По ночам он и один еврей из Дании по имени Менно Донкер переписывали из журнала сведения об операциях, которые делались в пятом бараке, и передавали их связному подполья.

— И что делал с ними ваш связной?

— Точно не знаю, но план состоял в том, чтобы переправлять их на волю.

— Рискованное дело.

— Да. Менно Донкер попался.

— Вы знаете, что сделали за это с Менно Донкером?

— Его кастрировали.

— Понятно. А вам не казалось странным, что немцы все это регистрировали?

— У немцев мания все регистрировать. Сначала они наверняка считали, что победят в этой войне. А позже думали, что если будут все регистрировать, а потом подделают эти записи, то смогут оправдать многие случаи смерти.

— Сколько времени вы вели такие записи?

— Я начал в сорок втором и вел их до тех пор, пока нас не освободили в сорок пятом. Всего набралось шесть тетрадей.

— Теперь давайте вернемся немного назад. Вы сказали, что поменяли имя после войны из-за того, что вас заставляли делать в лагере «Ядвига». Расскажите нам, чем вы занимались.

— Сначала — только канцелярской работой. Потом Кельно узнал, что я член подполья. К счастью, он не знал, что я переправляю на волю сведения о его операциях. Я был в ужасе, что он выдаст меня эсэсовцам. Но вместо этого он заставил меня всячески ему помогать.

— Например, каким образом?

— Держать пациентов, когда им делали укол в позвоночник. Иногда меня заставляли самого делать укол.

— Вы были обучены это делать?