Мигель Делибес - Кому отдаст голос сеньор Кайо? Святые безгрешные

Лали тоже поднялась.

— Без десяти десять, — сказала она. — Пора ехать.

Выцветшие зрачки сеньора Кайо беспокойно забегали по лицам гостей. Виктор снял с балки рубашку и облачился в нее. В углу одевался Рафа. Старуха снова задвигала руками, издавая невнятные звуки. Сеньор Кайо очень внимательно следил за нею. Когда она кончила, пояснил:

— Она говорит: возьмите крендельки с собой.

Лали положила руку на плечо женщины.

— Большое спасибо, — сказала она.

Виктор с чувством пожал руку сеньору Кайо. Тот сказал:

— Погодите, я дойду с вами до машины.

На площади теперь, когда птицы спрятались, слышался только хрустальный говор ручья, бегущего по камням, и глухой гул воды — снизу, от водопада Грива. Легкий восточный ветер вымел тучи, и молнии вспыхивали далеко, над западными вершинами. И вдруг сквозь шепот ручья и далекий шум водопада прорезался ровный механический рокот. Сеньор Кайо наклонил голову.

— Машина! — сказал он удивленно.

Перед камнем, положенным на дно ручья, они молча остановились. Сеньор Кайо вглядывался во тьму, окутавшую лощину. Прежде чем заговорить, облизнул губы.

— Из Кинтаны спускается, — объяснил он.

Они долго стояли и слушали, как то нарастал, то стихал шум шедшей по извилистой дороге машины. Мотор вдруг зарокотал громко, как будто машина резко прибавила скорость. Сеньор Кайо сказал:

— Вышла на дорогу. Идет в селение.

Рафа недовольно сморщился:

— Кто это?

Сеньор Кайо подавил смешок.

— Посмотрим, — ответил он, — одно скажу: никогда еще к сеньору Кайо не ездило столько гостей.

Стоя на скале над водопадом Грива, Рафа смотрел вниз на лощину, на красную дорогу, петлявшую вдоль реки меж рядов одичавших яблонь, и хотя солнце уже догорело, он приложил правую руку козырьком к глазам и прищурился, чтобы лучше видеть. Потом сказал:

— «Рено-двенадцатый», белый.

— Кто это может быть? — спросил с беспокойством Виктор.

Рафа спустился со скалы, и вчетвером они стали ждать, когда покажется машина, а когда она появилась, Рафа единственный из всех узнал водителя.

— Маурисио, — сказал он вполголоса.

— Кто такой Маурисио? — спросил Виктор.

Рафа не ответил. Машина остановилась в самом начале улицы, там, где они оставили свою. Трое молодых людей — двое на переднем сиденье и один на заднем — высокомерно смотрели из окошек машины. Первым вышел водитель, еще совсем мальчишка, в зеленой майке и в джинсах. Не поздоровавшись, он спросил у сеньора Кайо:

— Небось эти вас уже захомутали? — Он улыбался. Повернулся к Рафе, стоявшему ближе других, добавил, не переставая улыбаться: — Что вы тут делаете? В Кинтанабаде уйма народу вас дожидается. Больше двух часов ждут.

Рафа жестом показал — мол, болтай-болтай.

— Что еще?

— Ты что — не веришь?

— Ну да, с флагами и плакатами. И оркестр наяривает. Не свисти.

Из машины вышли остальные двое. Один — низенький, коренастый, стриженный ежиком, в желтой непромокаемой куртке, которая была ему так велика, что из рукавов виднелись лишь кончики пальцев. Второй — высокий и тощий, с воинственно торчащим подбородком и длинными цепкими руками. Не проронив ни слова, автоматически, словно выполняя ритуал, он швырнул в воздух две пачки разноцветных листовок. Листовки, покружившись, тихо опали на землю и на воду ручья; никто на них даже не взглянул. Парень в зеленой майке снова повернулся к сеньору Кайо.

— Где алькальд? — спросил он.

— Я алькальд, — сказал сеньор Кайо, ударяя себя в грудь сложенными в щепоть пальцами.

— Тогда скажите, где можно собрать людей? Ненадолго.

Сеньор Кайо покачал головой.

— Уууу! — сказал он. — Для этого придется вам отправиться в Бильбао.

— Так далеко?

— А что делать!

Виктор подошел к сеньору Кайо и протянул ему руку.

— Ну ладно, сеньор Кайо, нам пора. Мы поедем.

Парень в зеленой майке вмешался.

— Не верьте этим, — сказал он. — Они хотят отнять у вас землю.

Лоб сеньора Кайо пошел морщинами.

— Вот уж нет, — сказал он. — Земли тут хватит на всех. Видели низину? Все как есть запустело. Двенадцать лет здешние земли плуга не видали.

Парень в зеленой майке взглядом проследил, куда смотрел старик: заросшие сорняком огороды, одичавшие яблони. Сказал убежденно:

— Доверьтесь нам. Мы тут все исправим.

Сеньор Кайо предупредил:

— А ничего не ломалось.

Парень в майке обернулся к своему приятелю в желтой куртке:

— Слыхал, Гойо? Доходяга какой-то.