Амадо Эрнандес - Хищные птицы

— А каким образом? — поинтересовался Мандо.

— Необходимо выработать более совершенное мировоззрение, создать новую систему.

— Ну а как добиться того, чтобы новая система и новое мировоззрение победили? — не отступал Мандо.

— Только путем непрерывной борьбы, — ответил доктор Сабио.

— А каким оружием бороться? Языком или пушками? — не без ехидства спросил Даной.

— На каждом этапе необходимо выбирать наиболее подходящее для этого этапа оружие, — улыбаясь, ответил доктор Сабио. — В одном случае наиболее эффективным оружием являются слово и перо, в другом ради достижения цели приходится прибегать к другому оружию. Но в любой обстановке и — в любое время прежде всего надо владеть своим интеллектом.

— Ну хорошо, пора нам всем и отдохнуть, — подытожил Мандо. — Завтра предстоит трудный день.

Жара в этом году наступила раньше, чем обычно; по шоссе, ведущему из столицы в курортный город Багио, обгоняя друг друга, словно на автомобильных гонках, мчались роскошные лимузины, принадлежащие сорока знатным семействам Манилы.

В одной из этих машин ехал Монтеро с супругой и дочерью. Их ждало новое, только что отстроенное бунгало в фешенебельном районе неподалеку от «Мэншен Хаус», летней резиденции президента страны. С конца февраля до начала июня в Багио весело и беззаботно отдыхала элита филиппинского общества. Толпы праздных людей кочевали из «Мэншен Хаус» в «Пайнз Хотел», рассеивались по ресторанам и различным увеселительным заведениям. Воскресная служба в соборе превращалась в своеобразную демонстрацию мод.

В одной из комнат монтеровского бунгало после сытного обеда собралась компания любителей покера. Но сегодня у заядлых картежников не оказалось желания ни сесть за покер, ни просто выпить. Дон Сегундо призвал друзей, чтобы обсудить с ними весьма важный вопрос и просить о помощи. В порядке исключения, за обеденный стол был допущен даже капитан Пугот, которого Монтеро вызвал для доклада. Однако по окончании обеда ему пришлось откланяться: дальнейшее его присутствие не требовалось.

Донья Хулия и Долли отбыли по приглашению архитектора Понг Туа-сона на очередное празднество в «Пайнз Хотел». С некоторых пор Долли перестала сторониться Понга и теперь уже не топала ногами, когда он говорил ей о своих чувствах.

В комнате для покера тем временем обсуждались вопросы, связанные с деятельностью тайной корпорации Монтеро — Сон Туа. В начале «заседания» Монтеро, как заправский политический деятель, охарактеризовал обстановку в стране, не забыв упомянуть и о растущей безработице, и о начавшейся борьбе с коррупцией, и о взрыве национализма. Теперь, когда общественное мнение вынудило полицию принять меры по борьбе с контрабандой, корпорация Монтеро оказалась в затруднительном положении и вынуждена была действовать более изощренно. Вот тут-то и мог пригодиться сенатор Ботин, который готов был на все, лишь бы остаться на второй срок в сенате. К тому же его жалованье было не столь велико, чтобы он мог удовлетворить свои малые и большие прихоти.

— Теперь все стало значительно сложнее, чем прежде, — со злобой в голосе проговорил Ботин. — Всякие там Маливанаги и их приспешники, вроде таинственного Мандо Плариделя, ужасно мутят воду.

— Да, опасные люди, — согласился Монтеро.

Сон Туа изобразил подобие улыбки:

— У нас, у китайцев, есть надежное средство против опасных людей.

— У армии тоже есть надежные средства, — подхватил Байонета.

Монтеро и Добладо, переглянувшись, одобрительно улыбнулись. Однако сенатор Ботин оказался решительным противником радикальных мер.

— Я предпочитаю кулак, обернутый бархатом, — сказал он.

— Железный кулак, обернутый бархатом, — поправил его генерал.

— В конце концов известно несколько способов, как зарезать цыпленка, — примирительно заметил дон Сегундо. — Но мы хотели бы знать, вы с нами, сенатор, или нет?

— А разве я сказал, что не с вами?

Еще один стаканчик виски, и сенатор откланялся, унося в кармане конверт, полученный от хозяина бунгало.

Разговор постепенно опять вернулся к событиям недавнего прошлого.

— В воздухе пахнет грозой, — заметил Добладо.

Монтеро развил его мысль:

— Да, все признаки налицо: митинг на площади Миранда, пожар на моей асьенде.

— Пожар! — вырвалось у Добладо.

— Мы, правда, их упредили, но если бы не успели этого сделать, то могли бы быть очень серьезные последствия.