Дмитрий Дейч: Записки о пробуждении бодрствующих

Я медленно плыл над крышами домов, горными хребтами, реками и полями. В какой-то момент кабинка канатной дороги утонула в облаке. Я ждал, что она пройдёт насквозь и вылетит с другой стороны, но облако не кончалось.

Внутри было сыро и пасмурно.

Тут я огляделся и понял, что очутился под водой. Что облако – это просто парящий в воздухе водоём, где имеется своя подводная жизнь, плывут рыбы, колышутся водоросли.

Я разделся, аккуратно сложил одежду, глубоко вдохнул и прыгнул за борт. Течением меня вынесло на поверхность, и я оказался среди высоких волн. Вокруг плавали, плескались – с гиканьем и воплями какие-то люди, вроде бы – пляжники: они подпрыгивали на волнах, ныряли, хлопали друг друга по спинам видно было, что для них всё происходящее – развлечение, аттракцион.

Ко мне подплыла какая-то девчушка, её лицо светилось от восторга.

«Ты не боишься утонуть?» – закричал я.

«Что такое „утонуть“? » – спросила она.

Я задумался, пытаясь сформулировать ответ, но она, не дождавшись, рассмеялась и поплыла дальше, поминутно оглядываясь на меня. Тут облако повернулось и все мы соскользнули с него и очутились в воздухе.

Мы падали. Далеко внизу была земля, и она быстро приближалась.

Сперва я испугался, но посмотрев по сторонам, понял, что все без исключения продолжают веселиться – теперь они кувыркались в воздухе и играли в догонялки.

«Что будет, когда мы упадём?» – закричал я, и кто-то из них прокричал в ответ: «Наверное, что-то невообразимое!».

В разгар представления на сцену вышел человек и сказал: Я директор театра.

Всё остановилось: музыка и движение.

Директор сказал: Всё очень медленно. Нам заэто незаплатят. Давайте-ка поживее.

Нарцисс показался из-за занавеса и ответил: Приведите волшебника, ивсё изменится.

Балерины захлопали в ладоши и закричали: Волшебника! Волшебника!

Директор кивнул и помахал кому-то за сценой. Вышел волшебник.

Свет погас и все оказались в полной темноте.

Волшебник сказал: Чудо номер один. Пробуждение спящих!

Я проснулся. И в самый момент пробуждения краем сознания, внутренним каким-то слухом услышал:

Чудо номер два. Пробуждение бодрствующих!

Автомобильная трасса посреди обширной равнины, движение замерло, люди высыпали из машин, стоят, задрав головы: в небе – гигантские металлические шары, как ртутные капли, каждый – размером с Эверест.

Запах горячего металла.

Тишина: дуновение ветра.

Китобойный промысел. Я – ахав в спецовке, с головы до пят перемазанный китовым жиром. Кит – хитёр и ловок, несмотря на габариты. Умён. Охота на кита – не убийство, ритуал. Оператор гарпунной пушки – редкая профессия. Киты знают меня в лицо. Во сне даю им имена: Пушок, Отшельник, Весёлый Роджер. Киты не умирают насовсем. Время спустя они снова оказываются в океане, и приветствуют меня как старого доброго знакомого.

Первомай. Флаги и ленты. Трибуны.

Я с транспарантом: «СЛАВА СМК!» Подходит какой-то мальчик, спрашивает: «Что такое „СМК“? » Я открываю рот, чтобы ответить, и вдруг понимаю, что понятия не имею что такое «СМК».

Тут вижу: люди на меня коситься начинают. Мол, непонятный, мутный какой-то человек, и транспарант у него – не наш, не советский. Выхожу на трибуну.

«Товарищи! – говорю, – вот вы совершенно напрасно на меня коситесь, потому что лозунг на моём транспаранте – самый что ни на есть партийный, правильный. „СМК“ означает „Союз Матёрых Коммунистов“. Между прочим, сам товарищ Ленин этот Союз основал в 1914—м году. И только благодаря подрывной деятельности и культу личности Сами Знаете Кого Союз Матёрых Коммунистов был переименован в КПСС.»

Говорю так убеждённо, что сам готов поверить, и тут вижу, что праздничную площадь пересекают бегом какие-то люди. Бегу в другую сторону, дворами, переулками, ни на мгновение не выпуская из рук транспарант. И тут навстречу выходит человек в форме, с пистолетом.