Ольга Скубицкая - Нф-100 - Небо в зеленой воде

Я совершил еще одну неудачную попытку вырваться, когда, почти истощенный, вспрыгнул на проходящую мимо повозку, но проехал ровно длину допустимого удаления, а потом меня сдернуло и шмякнуло оземь. Тогда я всем сердцем возненавидел тебя, уверившись в том, что твое колдовство держит меня. Развернулся и пошел в ту сторону, куда сила меня допускала. Шел, не разбирая дороги, стараясь лишь держаться насколько возможно дальше от ощущения твоего присутствия, в конце концов, заблудился и совершенно обессилел.

Неожиданно твоя часть энергии стала приближаться, будто ты все быстрее и быстрее бежала ко мне, или даже летела, судя по скорости. Это было так неестественно и жутко, ведь я точно знал, что ты далеко, а потом ты стала просачиваться внутрь меня неторопливым дурманящим ручьем, моя часть силы с радостью принимала твое вторжение и наше медленное объединение. Но положительное очень быстро закончилось, и начался настоящий кошмар, я почувствовал абсолютно все, что с тобой происходило, как твою кожу покрывают смертельные ожоги, как ты задыхаешься от прогорклого дыма, как шумит вокруг толпа, как чудовищная боль пытает твое прекрасное тело. А потом все стало еще хуже, превращаясь в какую-то жуткую помесь света и тьмы, я ощущал одновременно ужас происходящего на площади и божественное умиротворяющее соединение нашей силы воедино. Если бы это продлилось на минуту больше, я бы наверно сошел с ума, но вся энергия скопилась и сжала изнутри холодными объятьями мое сердце, оно в ответ испугано забилось, предрекая смерть.

Я повалился на землю и корчился в непередаваемых муках, в твоих муках, разделяемых со мной. Я думал, что умираю, потому что ты в это время умирала на самом деле, я переживал все вместе с тобой, каждый судорожный вздох, каждое неосознанное движение рук, сжимавших эту чертову ленту, смердящую и обгорающую прямо в твоих ладонях. А затем ты исчезла, но не так, как раньше, будто медленно уводя свою энергию из моего тела, а одномоментно, словно тебя никогда и не существовало.

Я пролежал на земле много часов в беспамятстве, а потом меня нашли проходящие путники и помогли добраться до какой-то деревушки. Когда через некоторое время пришел в себя, то меня огорошило ощущение непередаваемой пустоты внутри. Я теперь точно знал, что тебя нет, и нить, соединяющая нас, разорвана. Я мог отправиться куда угодно, но на это не хватало ни желания, ни сил. Ты как жизненно важный орган во мне, твоя энергия часть меня самого, и когда тебя не стало, не стало и меня, то есть физически я еще функционировал некоторое время, но моя последующая недолгая жизнь протекала столь же мучительно, как и твоя смерть. Одно время я даже ждал карающего инквизиционного отряда, который, наконец, убьет меня и тем самым оборвет страдания, и только спустя время понял, что ты выгородила, защитила меня. Умер я через несколько недель, просто заснул и не проснулся. Это оказалась счастливая смерть калеки, которым я стал, осиротев ровно на твою половину силы.

Слушала я, не перебивая, господин Вильсон, измученный собственной совестью, изливал свою темную душу. Мне не было его жаль.

- Так ты желал банального отпущения грехов, - хмыкнула я. - Мог бы просто рассказать, а не толкать меня в костер для очищения собственной совести. Знаешь, ты и в этой жизни не отличаешься особым человеколюбием.

- Ведь я уже говорил, что рассказывать заранее нельзя, - угрюмо ответил он. Ты же все вспомнила, ты теперь должна это знать.

Он был прав, вспомнив именно ту свою жизнь, я узнала многое и про движение по воздуху, и про перемещение предметов, и про то, что наша с Даниэлем объединенная сила способна на нечто масштабное и ужасающее, на что именно еще предстояло узнать. И про то, что заранее поведать о прошлой жизни нельзя, нужно все вспомнить, увидеть как наяву, иначе часть силы будет пробуждаться 'неправильно', долго и мучительно, заставляя тело, являющееся лишь новым сосудом для прежней души, сходить с ума.

Я молча кивнула, подтверждая его слова.

Глаза скользнули по горной гряде, местами утыканной деревьями, занесенными тяжелым снежным покрывалом. Вдруг что-то в расположении гор и в этой местности, показалось неуловимо знакомым, хотя сюда я ни разу не поднималась за неделю пребывания на курорте.

- Знаешь... - только и успел произнести он, собираясь продолжить.

- Горы! - перебила я каявшегося англичанина. - Это произошло здесь, - скорее утверждая, чем, спрашивая, произнесла я.

- Да, приблизительно в этой впадине и располагался в пятнадцатом веке тот городок. Где-то в том районе, - указал он рукой на видневшийся внизу туристический поселок.