Сергей Парфёнов - Виа Долороза

– Мухтар! Мне нужно вино! – сказал он по-казахски. – "Шато-икем" и это, как его… "Барзак"! Из моих запасов. Ящика три, а лучше четыре!

Шеф-повар протестующе замахал руками:

– Нельзя, Улан Абишевич! Кумыс с вином не сочетается… Желудок расстроится…

– Знаю! – нетерпеливо перебил его Абаев. – Делай, что тебе говорят… Только быстро… Чтоб через пятнадцать минут всё здесь было! Понял? Подключай, если нужно Шакена, – скажи, что я приказал! Если через пятнадцать минут не будет, пеняй на себя!

Отвернувшись и не обращая больше внимание на растерявшегося повара, он, широко улыбаясь, направился к отдыхающим. Тучный повар непонимающе развел руками и понуро направился в сторону юрты, – длинный кептер беспомощно болтался у него в руке.

– Ты где пропал, Улан Абишевич? – спросил у подошедшего Бельцин. – Мы тебя уже, считай, потеряли…

– Твою просьбу выполнял, Владимир Николаевич! – как можно беззаботней ответил Абаев. Сняв туфли, он уселся обратно на импровизированный дастархан и сказал приподнято. – По просьбе гостей, стол у нас сегодня будет интернациональный! Хотя это и неправильно… Нарушаются каноны казахской кухни… Но! Желание гостя – закон для казаха! Кстати, как плов? Понравился?

– Плов хорош, – ничего не скажешь! – довольно ответил Бельцин и принялся тщательно вытирать широкой салфеткой большие жирные руки. – Но первый раз вижу, понимаешь, чтобы в плов добавляли урюк и яблоки… В Ташкенте меня тоже пловом угощали… Так совсем другой вкус! Кстати, там меня убеждали, что в настоящий плов надо добавлять горох и зелень!

– У каждого народа свои кулинарные традиции, – скромно улыбнулся Абаев. Сложив ноги в позе лотоса, он стал похож на китайского божка – невозмутимого и бесстрастного, и только брошенный украдкой взгляд на убегающую вдаль дорогу выдавал его внутреннее беспокойство. Дорога к месту пикника оставалась пустынной – томное марево продолжало дрожать над пожелтевшей выгоревшей степью. Абаев обтер широкое лицо хлопчатобумажным полотенцем, и громко произнес:

– Друзья! Есть предложение! Перед тем, как перейти к интернациональной части нашего застолья, предлагаю немного освежиться! Но… Предупреждаю сразу: температура воды в реке одиннадцать градусов, – при этом он хитро уставился на Бельцина (глазки-щелки совсем пропали, а лицо стало напоминать налитое, спелое яблоко). – Как, Владимир Николаевич? Не слишком холодно для сибиряков?

Бельцин уязвленно повел широкими плечами и рассерженно спросил:

– А одежда для купания есть?

– А как же… Есть! Вон там… – Абаев ткнул короткой широкой ладошкой на одну из юрт. – Друзья! – обернулся он к остальным. – Если кто-то захочет присоединиться к нам с Владимиром Николаевичем, вон в той юрте вы найдете всё необходимое, – но показал не на юрту, куда уже широким шагом направлялся Бельцин, а на соседнюю. Потом он встал и поспешил вслед за российским президентом.

Кожухов обтер салфеткой рот и руки и, вытягивая затекшие от непривычного сидения ноги, обратился к Чугаю:

– Ну что, Тимур Борисыч? Пойдем?

– Пойдём! – кивнул Чугай.

Они встали и направились к юрте, на которую указывал Абаев. Войдя внутрь, они остановились в приятном удивлении – там все оказалась очень похожим на валютный комиссионный магазин "Березка". Причем с некоторым пляжным уклоном. На длинных хромированных вешалках были развешаны махровые полотенца, пестрые хлопчатобумажные халаты и плавки различных расцветок. Рядом с бельем висели бирки с указанием размеров. Здесь же, на тумбочке стояли резиновые пляжные тапочки. Часть юрты было отгорожено ширмой под примерочную.

Переодевшись и набросив на шею полотенца, Чугай и Кожухов вышли наружу. Из соседней юрты появились одетые в шелковые халаты Бельцин и Абаев. На ногах у обоих были легкие импортные сандалии. Бельцин первый подошел к кромке воды и, сбросил на землю халат и шлепанцы, с хрустом потянулся высоким, сильным телом. Темно-синие плавки, плотно обтягивающие его узкие, крепкие ягодицы, резко выделялись на белой, нетронутой загаром коже. Сделав несколько шагов вперед, он сразу оказался по пояс в воде. Вода обожгла его пронизывающим холодом и заставила тупо заныть суставы.

– Ну как? – поинтересовался стоящий на берегу Абаев.

– Хорошо! – коротко ответил Бельцин и, смело окунувшись, поплыл брассом.

Кожухов, как верный Санчо Панса, отважно полез следом. Абаев снял халат и тоже вошел в воду, – зашел, несколько раз аккуратно купнулся, и так же не торопясь, вылез на берег. Надев халат, он неторопливо подпоясался шелковым пояском и замер, напряженно вглядываясь в степь. Вдалеке двигалась черная точка, за которой поднимался рыжий шлейф пыли. Точка приближалась, становилась все больше и больше и вскоре в ней можно было различить быстро мчащийся к месту пикника легковой автомобиль… Абаев едва заметно улыбнулся.