Геннадий Головин - Стрельба по бегущему оленю

Федоров налил по кружкам.

— Итак, за Ваньку с пятнышком? — спросил прапорщик.

— Кто это?

— Ваш знакомый.

— Ну, давайте…

— Не скрою, — торопливо прожевывая окорок, заговорил Дымбицкий. — Мы вас проверяли.

— Кто это «мы»? Меня могут многие проверять. Вплоть до Чека. Ну и как? Довольны проверкой?

— В общих чертах. К сожалению, люди из семьдесят второго пехотного полка…

— Пра-порщик! — сморщился Федоров. — Не нужно так грубо проверять мою память!

— Пардон. Эти люди черт знает где, и мы детальных сведений о поручике Федорове Алексее Петровиче пока не имеем. Пока.

— Что ж… Я рад, что вы говорите со мной откровенно.

— В меру разумного.

Прапорщик был голоден. Прежде чем задать вопрос, он вдруг схватил сухарь, быстро и жадно откусил.

— Знаете что, прапорщик? — деликатно сказал Федоров. — Давайте мы сначала немного закусим, немного выпьем. На тощий живот вести серьезные разговоры «невдобно», как говорят на Украине. А я есть хочу… Итак, — через некоторое время сказал Федоров. — Каковы ваши вопросы?

— К кому вы ехали в Питер?

— Ну, скажем так… Несколько моих товарищей фронтовиков, будучи обеспокоены судьбой одного из нас, проживающего в Питере, узнали, что я еду сюда в командировку, и поручили мне разыскать друга, узнать, как он поживает, не нуждается ли в чем.

— Ваша поездка была успешной?

— В определенной мере. Мы теперь знаем о судьбе товарища, и это уже хорошо.

— Надеюсь, он жив и здоров?

— Увы, не здоров. Хотя бы по одному тому, что не жив.

— Это ужасно — терять фронтовых друзей.

— Тем более так нелепо терять! Головотяпы из местной Чека вообразили, видите ли, что наш дружеский союз бывших фронтовиков-галицийцев представляет какую-то опасность для рабоче-крестьянской власти! Ну и — как это полагается у них — к стенке! Будьте уверены, у меня достаточные связи в Совнаркоме, чтобы покарать этих доморощенных дантонов!

— А «головотяпы» из московской Чека смотрят на наш союз благосклонно?

— Слава богу, им о нашем существовании, кажется, неизвестно.

— В вашем… э-э… союзе действительно одни лишь участники галицийского рейда?

— Видите ли… «Галицийцы» — это своего рода ядро, к которому — довольно неожиданно для нас — стали тяготеть офицеры, вовсе даже не имеющие отношения к рейду. Цели наши, поверьте, скромны и благонамеренны: помощь коллегам в отыскании работы, денежные — довольно, правда, скромные — ссуды попавшим в беду. Ходатайства о тех семьях офицеров, которые остались без средств к существованию.

Прапорщик понимающе хмыкнул:

— Оружие?

— Мы этим не интересуемся. Личное оружие офицера — это личное оружие. К тому же в наше беспокойное время шпалер в кармане придает — лично мне, например, — уверенность в себе и своем будущем.

— Вы сказали, что фамилия человека, к которому ехали…

— Прапорщик! Опять вы за свое! Если вам необходима еще одна проверка, извольте! Подпоручик Густав Келлер. Взяли его почему-то с паспортом Георгия Воскобойникова. Жил на Двенадцатой линии Васильевского острова в бывшем доме Щепочкина. Очень горячий был офицер, отменной храбрости… К сожалению, горячность его и подвела: вздумал, видите ли, отстреливаться! Если бы не это прискорбное обстоятельство, мы могли бы попробовать и вытащить его оттуда.

— Из Чека?

— Ну а почему бы и нет?

— Вы настолько могущественны?

— Могущественны не мы, а бумажки, которые сейчас обрели силу прямо-таки чудодейственную.

— Ах да… — равнодушно протянул прапорщик. — Ванька что-то говорил об этом…

Равнодушие было деланное. Федоров внутренне возликовал: «Ага! Заглотнули наживку!»

Он помолчал немного, с видимой готовностью ожидая вопросов. Не дождавшись, налил в кружку коньяку:

— Теперь ответьте и на мой вопрос. Этот Ванька — с дырочкой, с пятнышком… Он, насколько я понял, обыкновенный уголовник. Что может быть общего между вами и этим бандитом? Подобный альянс, на мой взгляд, не делает вам чести.

— Видите ли, поручик, наше сообщество не менее вашего заинтересовано в средствах. Для этого мы провели в Питере ряд довольно крупных «эксов». Техническая сторона дела поручена Ваньке с пятнышком. Этим, собственно, и исчерпывался наш с ним роман. Он получил свою долю… Впрочем, буду откровенным: решением руководящей пятерки Ванечку приказано было, ну, вы понимает?..

— И поэтому-то вы лишили меня удовольствия побеседовать с ним еще раз?

— Это как раз не мы. Какой-то уголовник помог лично мне выйти из этой пикантной ситуации с достоинством.