Урсула Ле Гуин - Индеец с тротуара [Сборник]

Он часто просыпался и впивался глазами в темноту; она давила на него с такой силой, что казалось, его душит черный туман. Чарли дрожал от холода. Он еще плотнее закутался в одеяло.

Если раньше его терзала тревога за собственную судьбу, то теперь к этому примешивался страх за жизнь Донни и Тирсы — их наверняка арестовали по обвинению в укрывательстве беглеца.

Внезапно остров остановился. От резкого толчка Чарли повалился вперед. Он понял: остров снова натолкнулся на препятствие. Сколько же он проплыл с тех пор, как отчалил от рифа? Милю? Больше? Во всяком случае, сидеть дольше сложа руки Чарли не мог, но пускаться вплавь, не зная, где он находится, не представляя, куда может приплыть, было еще безрассуднее. Он отправится в путь, как только начнет светать и можно будет осмотреться вокруг. Приняв такое решение, Чарли уснул; на этот раз кошмары не мучили его.

Когда он проснулся, солнце было на полпути к зениту. На озере — затишье, вода отливала медью. Остальные островки сгрудились вокруг его острова, как стая жирных китов. Он встал и тут же снова опустился на землю, сообразив, как опасно возвышаться над плоской поверхностью воды. Но, поднявшись на короткий миг, он увидел каноэ.

Теперь и думать нечего о том, чтобы плыть к берегу. Если даже за ним не вели наблюдения с окружающих холмов, человек в каноэ мог сразу же заметить его. Но как набраться терпения? Как провести здесь еще один день в лихорадочном ожидании? Во всяком случае, сейчас ему тепло. Спасибо и на этом. И хотя он не испытывал острого чувства голода, внутри было пусто; он не знал — душевная это пустота или такая, которую можно заполнить едой.

Наверно, подобное чувство испытывали индейские юноши, когда их отправляли поститься в лес в надежде, что там им явится Дух — защитник, — неотъемлемая часть ритуала превращения юноши в мужчину.

Он приподнял голову, еще раз взглянул на каноэ. Было ясно — оно направляется к островам. Чарли еще ниже пригнулся к земле и стал выжидать. В лодке находился один человек. Мотор был выключен. Значит, это рыбак или охотник, который, готовясь к зиме, вышел на разведку… А может… Догадка осенила его. Может, это Бетти Золотой Песок?! Но осмелится ли она так бесстрашно показаться при свете дня? Он снова поднял голову. Каноэ покачивалось на воде. Человек, стоящий в нем, закидывал удочку. Да, это был рыбак. Чарли опустился на трясину. И тут он услышал печальный крик гагары, тихий, но отчетливый. Он с трудом удержался, чтобы не вскочить на ноги. Но откликнулся сразу же, как умел. Через несколько минут каноэ подплыло к самому острову, и Чарли услышал голос Бетти.

— Лежи тихо, не двигайся!

Он почувствовал толчок — каноэ уперлось носом в трясину.

— Лежи тихо, — повторила Бетти и добавила: — Ну как, все нормально?

— Нормально, — ответил он.

— Я привезла тебе еду и пару теплых сапог. Ночью я вернусь за тобой.

Она закинула блесну.

— Это для отвода глаз. На тот случай, если кто-нибудь рассматривает меня с холмов в бинокль.

Она замолчала. Чарли услышал, как шлепнулась в воду блесна и щелкнула катушка. Он слегка приподнял голову, чтобы посмотреть на Бетти.

— Донни и Тирса в тюрьме, — сказала она. — За моим домом следят. Едва ноги унесла. Они уверены, что я тебе помогаю.

Она снова закинула блесну, вода забурлила. В воздухе мелькнула большая рыба. Удочка прогнулась, леска натянулась под тяжестью щуки.

— Все будет выглядеть нормально, если мне удастся втащить рыбу в лодку.

Но рыба не собиралась сдаваться. Она повела в сторону, и Бетти, умело орудуя пружинящей удочкой, привела ее обратно. Это повторялось несколько раз. Вода пенилась. В конце концов рыбина перевернулась на бок — ее светлое брюхо сверкнуло как флаг поражения.

— Потянет, наверно, килограммов на десять, — сказала Бетти. — Я не хочу, чтобы она билась на дне каноэ. — Она приподняла конец удочки и подтянула добычу к к борту. Потом взяла со дна каноэ буковую палку с сучком на конце. Придерживая рыбу — ее большая широкая голова оказалась удобной мишенью, — Бетти наклонила удочку и резко ударила по рыбе палкой. Жабры оттопырились. По ярко — зеленой с металлическим отливом чешуе пробежала дрожь, щука была мертва.

Девушка наклонилась, осторожно просунула пальцы под жабры и сильным рывком перекинула щуку через борт на дно каноэ.

— Неплохое доказательство, — сказала она, — если за мной наблюдают в бинокль.

Она снова закинула удочку и сказала:

— Я оставила небольшой сверток на краю острова. Там сапоги и еда. Возьмешь часа через два, не раньше. Может, за мной следят. До свертка добирайся ползком.