Гюнтер Грасс - Собачьи годы

Хор дискутантов:

Дискутант: Позвольте, но друг предмета дискуссии, которого тот обзывал «абрашкой», был ведь толстым, скорее пухлым мальчиком…

Ведущий: Употребление бранных и ругательных слов, как мы уже не раз имели возможность убедиться в ходе предыдущих дискуссий, не всегда подчиняется строгой логике; хорошо известно, например, что американцы и представители других народов нередко дают немцам оскорбительные прозвища, связанные с кислой капустой — сравни, хотя бы: «немец-перец-колбаса, кислая капуста…» и так далее — хотя отнюдь не все немцы любят и регулярно употребляют в пищу этот продукт. Точно так же и прозвище «абрашка», в том числе и с дополнением «тощий жид», может быть адресовано еврею или, как в нашем случае, полуеврею, явно склонному к полноте.

Дискутант: И в том, и в другом случае мы обязаны зафиксировать склонность предмета дискуссии к антисемитским высказываниям.

Матерн: Я категорически протестую — как человек и филосемит! Даже если у меня иногда сгоряча и вырывались подобные необдуманные словечки, я тем не менее всегда брал Эдди под защиту, когда другие обзывали его «абрашкой»; например, когда вы, господин Либенау, при пособничестве вашей сопливой кузины, во дворе столярной мастерской вашего отца осыпали моего друга обидными ругательствами только за то, что он зарисовывал сторожевого пса Харраса, я решительно вступился за моего друга и пресек ваши хотя и детские, но тем не менее оскорбительные выходки.

Дискутант: Предмет дискуссии, судя по всему, дабы отвлечь нас от сути дела, решил попотчевать нас байками о личной жизни ведущего…

Дискутант: Он говорит о кузине ведущего и обзывает ее сопливой.

Дискутант: Он упоминает двор столярной мастерской, в котором, как мы знаем, наш ведущий рос, на котором, среди штабелей древесины и кастрюль со столярным клеем прошли беззаботные годы его детства.

Дискутант: С той же целью он упоминает неотъемлемого от двора столярной мастерской сторожевого пса Харра-са, идентичного немецкой овчарке черной масти по кличке Харрас, которую предмет дискуссии впоследствии отравил.

Ведущий: Как ведущий данной дискуссии я вынужден расценить этот некорректный переход на личности как еще одно доказательство тому, сколь несдержанно может подчас реагировать предмет нашей дискуссии, и в свою очередь позволю себе задать встречный вопрос: имеется ли между уже зафиксированным у нас сторожевым псом Перкуном — с пометкой «по преданию», с также зафиксированной сукой Сентой, принадлежавшей отцу предмета дискуссии, то бишь мельнику Матерну, — и черным кобелем немецкой овчарки по кличке Харрас, принадлежавшим отцу вашего покорного слуги, столярных дел мастеру Либенау, какая-нибудь еще связь, кроме той, что сын мельника Вальтер Матерн с одной стороны и сын столярных дел мастера вместе со своей кузиной Туллой Покрифке с другой стороны обзывали друга предмета нашей дискуссии «абрашкой»?

Матерн: О, эти вгрызающиеся друг другу в хвосты собачьи годы! В начале была волчица из литовских лесов. Ее повязали с кобелем овчарки. От этой помеси выродился кобель, чью кличку не называет ни одна родословная. И вот он-то, этот безымянный, зачал Перкуна. А Перкун зачал Сенту…

Хор дискутантов: А Сента родила Харраса…

Матерн: А Харрас зачал Принца, который сегодня, под именем Плутон, доживает у меня под боком свою старость и дожевывает свой старческий хлеб. О, все вы, хрипло провытые собачьи годы! Все они, честно охранявшие мельнику его мельницу, столярных дел мастеру — его столярный двор, любимой песьей шкурой тершиеся строителю немецких автострад об его сапоги, — все они приблудились ко мне, антифашисту. Вам ясен ли весь смысл этой притчи? Доходит ли до вас во всей его семизначности, какой за эти собачьи годы мне предъявлен счет? Теперь с вас довольно? Есть у вас что сказать? Или отпустите Матерна с псом выпить наконец пива?

Ведущий: Хотя этот важный промежуточный итог проводимой здесь и динамично устремляющейся к своему финалу дискуссии дает нам повод к законной гордости, не будем слишком поспешно успокаиваться на достигнутом. Кое-какие ниточки еще не связались. Давайте вспомним! (Он указывает на доску.) Предмет нашей дискуссии убил много животных.