Поль Фурнель - Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы

Она сидела как раз в этой позе, когда бабушка принесла ей ее первый лифчик.

— Вот твоя пустышка, — сказала она, бросая пакетик на перину.

— Помоги мне.

Аделина сняла свитер и посмотрела на свои груди. Венчики уже успели покраснеть и вздуться, они выдавались вперед на добрый сантиметр — не меньше. Она вытащила лифчик из бумажного пакета. В нем не было почти — если не совсем — ничего от вызывающих воронок, которые она видела в магазинах, но все-таки это был лифчик. Она посмотрела на крючок застежки и надела бретельки. Тщательно приставила маленькие чашечки к грудям; бабушке пришлось помочь ей продеть крючок в эластичную петельку.

— Тебе надо будет потренироваться.

Это вызвало у нее улыбку, и она покачала головой. А еще у нее была особая манера сжимать губы, которая позволяла понять все, что она думает о суждениях школьного доктора.

— Надень свитер. Холодно.

Она подобрала бумажный пакет, смяла его в комок, засунула в карман своего передника и спустилась на кухню.

Аделина встала во весь рост, чтобы посмотреть на себя в зеркало шкафа. Она выпятила грудь, захотела повернуться вокруг оси, ноги запутались в перине, и она упала. Села и стала снова разглядывать свои груди.

Из-за лифчика они казались чуть больше. Она просунула пальцы под бретельки, как при ней делала ее мать, и приподняла груди для того, чтобы чашечки оказались на своем месте. Подвигала руками и плечами, глубоко вздохнула, чтобы убедиться, что лифчик не давит, и натянула свитер. Под слоем шерсти лифчик производил еще более сильное впечатление: теперь, действительно, у нее есть грудь. И как теперь к ней будут обращаться?

«Девушка»?

Она снова приняла привычную позу с поджатыми ногами, закрыла глаза, но картинки больше не появлялись: она продолжала неподвижно сидеть, положив руки на колени.

Внизу, в коридоре, затявкал Косолапка, скрипнула дверь, зацокали по кафелю, затем тяжело застучали по ступенькам деревянной лестницы каблуки шведских сабо.

«Толстуха Жозиана», — тотчас поняла Аделина.

Толстуха Жозиана всегда забегала поздороваться. Она была слишком объемная и слишком великодушная, чтобы довольствоваться своим собственным существованием. Ей всегда хотелось знать, как идут дела у других, ее распирало от доброты, она плакала с теми, кто грустит, смеялась с теми, кто веселится, и полдничала со всеми на свете. Она была идеальной подругой, готовой устраивать пикники, всегда и везде быть второй, и, при этом, никогда не уставала.

Она вошла в комнату запыхавшаяся и сияющая. Откинула прилипшую челку со лба.

Жозиана плюхнулась на перину, пружины заскрежетали, Аделина вздрогнула.

— Как вымоталась, — сказала Жозиана. — Тереза и Мадлена прийти не смогут.

Она тотчас заметила, что у Аделины появился лифчик, но не нашлась сразу, что сказать, чтобы той было приятно.

Успевшая обидеться Аделина еще больше выпятила грудь.

Теперь уже было слишком поздно тянуть «о» и разводить руками от удивления. Жозиана не могла ей сказать «ну и везет же тебе», так как сама уже почти год носила лифчик. Она не могла сказать ей и заурядное «у тебя тоже», что подчеркнуло бы ее слишком очевидное превосходство.

Аделина делала вид, что смотрит в окно; опираясь на руку, она вытягивала шею и безнадежно выставляла вперед груди.

Если бы она ей просто сказала «смотри-ка, на тебе лифчик», это было бы слишком банально и несоразмерно событию; равно как «да ладно тебе выпендриваться, заметила я твой лифон!» было бы вульгарно и совсем не по-дружески.

Аделина резко повернула голову и посмотрела Жозиане прямо в глаза.

Жозиана открыла рот, чтобы сказать неважно что, только сразу, но из этого ничего не вышло, огромный слезливый ком застрял в горле. Больше всего в жизни ей хотелось оставаться хорошей, и мысль о том, что ее могут не любить, была для нее просто невыносима. Она протянула руку в надежде на помощь, на поддержку, хотя бы на участие, и ее толстые пальцы, похожие на маленькие сосиски, нечаянно коснулись правой груди Аделины. Ее лицо внезапно озарилось, и Жозиане показалось, что грудь напряглась в ожидании ласки. Она ее погладила. Под шерстяным свитером лифчик казался твердым.

— Ты мне его покажешь?

Аделина задрала свитер и продемонстрировала лифчик. Жозиана помогла и в своем усердии даже заставила ее снять свитер полностью.