Алексей Петров - Градский рядом

Второе же, очевидно, оспаривает высказывание Александра Буйнова: «Его музыка — какая–то живая смесь ирландского, еврейского и русского, но с сильным российским акцентом. Другие тоже пели, но чаще всего это был какой–то тупой и холодный официоз. А у Лермана была фольклорная, а значит, живая струя».

Говорю же, я ничего не придумывал, когда писал эти очерки, а лишь повторял то, что уже было сказано до меня. Поэтому мне остаётся лишь с благодарностью принять к сведению замечания этих музыкантов и внести изменения в текст.

В 2004 году я на короткое время стал безработным и решил обратиться к Андрею Горбатову. Я написал ему такое письмо:

«Андрей!

У меня к тебе нескромный вопрос. Какую функцию ты выполняешь в команде А. Градского? Это твоя официальная работа или ты работаешь «на общественных началах», просто помогаешь из любви к искусству?

Почему я об этом спрашиваю. Дело в том, что мне с некоторых пор осточертело то, чем я сейчас занимаюсь (перекладываю бумаги с места на место и работаю с финансовыми документами в коммерческой организации). Собираюсь поискать себе что–то более подходящее, более творческое, что ли. Вот я и подумал: а не набирает ли Градский для своего нового театра сотрудников и не пригожусь ли я ему в каком–нибудь виде?

Понятно, что у меня нет опыта продюсерской работы, но чем чёрт не шутит. Может быть, нужны ему люди, которые, во–первых, всячески поддерживают его и понимают его творчество. Во–вторых, имеют музыкальное образование (правда, всего лишь музшкола, но там я был далеко не последним учеником) и два года театральной студии. В-третьих, знание английского, польского, украинского, неплохие способности к обучению и самообразованию. В-четвёртых, со всякими там модемами, факсами и принтерами общение довольно–таки свободное. Есть опыт режиссёрской работы на самодеятельном уровне (у меня диплом, как это ни странно, «актёра народного театра» — это я к тому, что подобное занятие мне вроде как не чужое). Опыт работы в газете, 300 публикаций в провинции и в Москве, ведение собственных рубрик. Четыре книги собственной прозы и две книги переводов. Опыт редакторской работы в литературе и журналистике. И даже опыт сочинительства музыки (в студенческие годы был чем–то вроде «барда», написал полсотни песен, выступал перед студентами). Ну, и не считая такой мелочи, как высшее медицинское образование.

Может быть, всё это несерьёзно звучит, но вот такая визитная карточка.

Вот я и подумал: а вдруг в театре Градского понадобится кто–то вроде меня — что–нибудь «по работе с населением и средствами массовой информации», или «архивариус–библиотекарь», или «литературный секретарь», или какой–нибудь «атташе по культуре» (шучу, конечно — но что–то вроде того; я ведь не знаю, какие там должностные единицы требуются). К нему самому я вряд ли отважусь обратиться (мы не знакомы), но у тебя об этом спрашиваю — так, на всякий случай.

В идеале–то мне лучше всего работать в каком–нибудь издательстве — с текстами, с авторами, готовить книги, сборники, альманахи, придумывать новые литературные серии и проекты — это то, к чему у меня лежит душа. Но всегда мне казалось, что интересно работать в театре (играл в юные годы на сцене, да и как музыкант доморощенный выходил на сцену, и поставил три спектакля в театре, который мы сами организовали в провинции). Всё это мне очень близко, потому что это творчество, а не скука смертная.

Вот такой странный вопрос к тебе. Может быть, ты что–то знаешь об этом?»

Андрей ответил мне, что в 2005 году театр не откроется, поэтому этот разговор следует отложить: «Не я это решаю. Когда будет достроен театр, поговорим об этом твоём предложении».

Вскоре я пошёл на собеседование к директору научного книжного издательства, которое выпускает книги по медицине, и директор мне сказал: «Будешь у нас главным редактором».

И я стал главным редактором книжного издательства.

Я всегда мерил эти вещи так: если мне с женщиной хорошо не только сейчас, но и через час, два, три, если я не хочу, чтобы она уезжала… Вот такое в моей жизни было всего четыре раза, и всё.

Из интервью А. Г .

Александр Градский был женат трижды. В моём очерке о первых рок–музыкантах СССР есть фраза: «Первый брак Градского был неудачным и распался через две недели». И однажды в Интернете я получил такой комментарий к своим запискам: «Его первой женой была моя мать. Про быстрый распад брака — чистая правда. Мой отец был в «Скоморохах», с Буйновым в «Весёлых ребятах»… где только ни играл в эти годы… Интересно читать, как пишут сейчас о том, в чём принимали участие твои собственные родители». Это написала Наталия Май, преподаватель музыки, музыкальный критик, член Союза писателей.