Юрий Иванов-Милюхин - Докаюрон

Она вышла после всех, зябко передернув плечами, поплотнее запахнулась в полы вязаной кофточки. Сунув под мышку папку с текстами лекций, повернула голову в сторону Доки, натянуто улыбнулась бледными губами:

— Ты давно здесь торчишь?

— Нет, — соврал Дока. — Как ты себя чувствуешь?

— Неважно. Мне нужно заехать к тетке.

Не поднимая глаз, девушка поковыряла носком туфельки выщербину в асфальте. Заправила за ухо прядь светлых волос, повторила, как давно решенное:

— Мне нужно.

— Что–нибудь случилось? — сдерживая нервную дрожь, спросил он.

— Ничего не случилось, — упрямо нагнула подбородок подружка. — Надо и все.

Дока переступил с ноги на ногу, сглотнул вмиг заполнившую полость рта слюну. Противоречивые чувства терзали его, не давая возможности оценить обстановку трезво. Хотелось схватить невесту за руку и силой заставить пойти домой, ведь это ее идея снять квартиру, это она согласилась жить с ним без росписи. С другой стороны, она имеет право послать и подальше. Пока девушка ему никто.

— А мне с тобой нельзя? — он с надеждой посмотрел на нее.

— Нет, — резко отказала подружка. — Я должна пойти одна.

— Хорошо… Ночевать–то домой придешь?

Сцепив зубы, он сжал кулаки в карманах брюк, приготовившись в случае отрицательного ответа развернуться и уйти. Забрать вещи и снова переселиться в общежитие, его койка пока была свободна. Некоторое время она молча сопела, все так–же не поднимая взора от земли. По круглому бледноватому лицу с ямочками на щеках пробегали мимолетные тени, пухлые пальцы перебирали край картонной папки с длинными черными тесемками посередине.

— Приду, — негромко согласилась она.

Девушка возвратилась тогда, когда квартирантка с хахалем успели накататься друг на друге в полный рост. Они нарочно громко ахали и охали, стонали и крякали, стремясь доломать деревянное ложе до конца. Тахта скрипела, стучала по половицам толстыми ножками, но сдаваться не собиралась. Наконец силы у любовников закончились, они успокоились, дом заполнил мощный храп. Успевший перекрутиться в морской узел, Дока различил, как тихо хлопнула входная дверь. У порога стукнули сброшенные туфли, возле кровати проворно стали вылезать из платья. Он повернулся навстречу, готовясь принять в объятия свою сдержавшую слово невесту. Она подкатилась под бок и он тут–же полез ладонью между ног. Пальцы заскользили по верху больших половых губ, измазались в чем–то мягком и тягучем. Дока невольно отдернул руку:

— Что это? — принюхиваясь к странноватому запаху, настороженно спросил он.

— Вазелин, у тетки конфисковала, — оживленно зашептала подружка. — Там так растерто, что никакая вата не помогает. Сначала я детской присыпкой попудрила, да она здорово подсушивает. А с вазелином будет легче.

— Ты что, с теткой советовалась? — вытирая пальцы о простынь, в темноте недоуменно пожал плечами Дока.

— При чем здесь тетка. Говорю, сама придумала.

Но видно и вазелин не являлся лекарством от страха. Не успевал Дока добраться до заветного упругого препятствия, даже чуть вдавить его вовнутрь, как при попытке прорвать окончательно подружка пулей выскакивала из–под него, седлала железную спинку кровати и принималась мелко трястись и заходиться в рыданиях. Ничего не помогало, ни жесточайший обхват за плечи, ни прижимание к не слишком мягкому матрацу, ни начавшее накрывать его раздражение. Он по прежнему пользовался одним, подсказанным внутренними убеждениями, приемом, притихал, затем резко двигал задницей вперед. За доли секунды она успевала распознать его намерения, так же быстро сгруппироваться и вылететь наверх. Возбужденная уздечка на головке члена срабатывала, он кончал. Скоро от обильного пота простыни промокли насквозь, кончать тоже оказалось нечем. В яичках лишь образовывалась какая–то струна и, будто перетянутая, звонко лопалась, заставляя морщиться от боли. Промучившись снова до утра, оба от неловкости не смели взглянуть друг на друга. Надежда на благополучный исход дела тоже вселила серьезные сомнения, опять они предстали перед очами встававшей раньше квартирантки в виде вылезших из забоя горняков. С посеревшими лицами, с черными кругами под глазами, со спекшимися, покусанными губами. Из–за печки выглядывал развеселый шофер местного автопредприятия, хахаль студентки медицинского института:

— Цирк, бесплатное представление, — подтягивая сесейные трусы на выпуклый живот, уматывался он. — Время на сон жалко тратить.