Сергей Кузичкин - Наташа и менестрель

— Представляешь, я ухожу утром на работу, а они остаются дома вдвоем. Что мне думать было? — говорила Наташа. — Вот так и жили два месяца… А потом мы узнали, что в городе у него есть еще одна «заряженная» подруга. Был долгий разговор, после которого преподавательница ушла жить к родителям, а он уехал в город.

Настойка дала о себе знать уже после первого «причастия». А может быть, они так сильно устали за эту ночь, что, стоило им лечь в кровать, сразу же заснули… Они спали эти недолгие три–четыре часа как младенцы — беззаботно, сбросив с себя груз недоверия и недовольства друг другом. Очистившись, исповедавшись и раскаявшись, Наташа лежала, положив голову на плечо Андрея и свернувшись калачиком. Андрей спал на спине, обвив правой рукой Наташину шею. Увидевший бы их в это время со стороны незнакомый человек ни за что бы не подумал, что еще час назад эта женщина была готова нанести телесные повреждения своему мужчине, а мужчина хотел уйти из этого дома и от этой женщины навсегда. Наверняка тот, кто впервые увидел бы их, мирно спящих в это время, подумал бы об идеальной семье… и уж наверняка бы не смог предположить, что эта пара проводит вместе последние часы в своей жизни и не пройдет и половины суток после их пробуждения, как Наташа и Андрей, Вобла и Шуруп, расстанутся навсегда.

Разбудила их Валентина в одиннадцатом часу. Она долго звонила, добившись своего: Наташа пошла открывать дверь. С Валентиной пришли ребятишки: Настя, Надюшка, Васька.

— Давай опохмеляться, — сказала Валентина, — хорош дрыхнуть. — Она подошла и села на кровать, несколько оттеснив Андрея от края постели к стене. — Прими сто грамм — полегчает.

— Не могу… — пробормотал Андрей, не отрывая головы от подушки. — Столько вчера выпил, что печенка лопнет.

— Не лопнет, вставай! — не унималась Валентина. — Наташ, готовь на стол.

— Да съели уже все! — крикнула из кухни Наталья. — Да и пить не можем больше. Лучше Сашку опохмели.

— Перебьется. Сами выпьем. Неси рюмку сюда, я Андрея тут опохмелю. Выпьет, поднимется, про Наташу споет. Неси!

— Не надо… Не надо… — запротестовал Андрей. — Мне еще хуже будет.

— Не будет. Вставай.

Валентина наклонилась к Андрею и коснулась губами его лба. Тот отпрянул:

— Перестань, Наталья увидит.

— Боишься?.. — прошептала Валентина и поднялась.

— А вы что, ночью дрались? — спросила она громко, обращаясь больше к Наталье, чем к Андрею.

— Кто тебе сказал? — спросила Наташа.

— Валентина Петровна меня видела сейчас, спросила, правда ли, что у Андрея нет никаких документов. Я ей говорю: есть, почему бы им не быть. Ведь правда? А она, коммуняка старая, говорит: пойду к участковому — пусть придет, проверит. А она ведь пойдет… Ей всюду враги народа мерещатся, как при Сталине. Смех!

Валентина засмеялась.

— Пусть проверяют, — сказал Андрей. — Иди на кухню. Я оденусь.

Валя похлопала его нежно по щеке и вышла.

Андрей не стал пить ни водку, ни наливку, попросил чаю. Валентина попробовала было пригласить их к себе домой, но Андрей, сославшись на недомогание, снова лег в постель. Наталья прилегла на диван. Валентина включила телевизор, но, увидев, что компанию никак не сколотить, собралась уходить. Перед уходом она вошла в спальню.

— Слушай, дядька, — сказала она Андрею, — купи дочке велосипед. Соседка моя продает за двадцатку. Новый, двухколесный, «Левушка». Пошли… купишь.

— Ой, не могу, Валя, — заворочался на кровати Андрей, — я дам денег, пусть Наташа сходит.

— Мама, мама, купи велосипед! Дядя Андрюша денег дает! — закричала Настя.

— Пойдем, Наташа, — позвала Валентина, — я вечером приду, пусть хозяин ваш отдыхает.

Андрей ненадолго задремал и не слышал, как ушли Наталья с Валентиной и ребятишки. Впрочем, проспал он недолго, минут двадцать, а когда проснулся, сильно захотел пить. Он поднялся, налил себе на кухне из чайника еще не успевшего остыть чая. С бокалом подошел к окну.

На улице по–весеннему сияло солнце. С крыш капало, на дороге появились проталинки. Оттаявшее окно было прозрачно чистым, и ровная дорога, уходившая вдаль, казалось, вела в бесконечность. Весной и поздней осенью, когда деревья не были зелеными, глядя вдаль из окна Натальиной квартиры, можно было увидеть в хорошую погоду некоторые дома села Гуселетова, расположенного километрах в десяти от райцентра. А в бинокль и флаг на здании сельсовета некоторые различали. Вот и сейчас Андрюша ясно видел горбившиеся крыши гуселетовских домов, и душа его затосковала: ему захотелось сейчас же сесть в подъехавший к автостанции автобус, доехать до железнодорожного вокзала, купить билет и…