Виктор Шмаков - Евангелие от Антона

Вам это не понравилось? А мне, считающему религию ложью, почему должно нравиться жить в мире, жизнь в котором во многом определяется религиями, ложью и лицемерием?

Елена:

У меня нет желания и времени вести многословный диалог. Тем более, что я не очень вижу смысл в таковом.

1. Я сама совмещаю в себе идеи разных религий и знаю людей, которые делают то же самое. Общение с реальными и живыми людьми ценнее многословных рассуждений.

2. Если вы не считаете Мухаммеда или Моисея духовными учителями человечества, это, разумеется, ваше личное дело. Для многих они представляются именно таковыми.

3. Клерикализация общества плоха исключительно тем, что выбирается одна выгодная конфессия и активно пропагандируется. Тем самым у людей частично отнимается право на личный духовный поиск. Однако я различаю духовное просвещение и клерикализацию. Первое, в отличие от последнего, чрезвычайно полезно. Заключается оно в возможности читать духовную литературу, слушать проповеди, общаться с верующими, посещать храмы. Это предоставляет людям более широкий кругозор, в отличие от атеистической пропаганды, которая крадёт у человека львиную долю культуры и духовного опыта человечества.

4. Я совершенно не против астрологии.

5. Вы не переделаете мир. Он будет таким, каков есть. Религии останутся и будут процветать, хотите вы этого или нет.

Артём:

Наше общение было уж очень интенсивно. Пожалуй, мы друг от друга несколько устали (здесь предполагается смайлик). Есть смысл сделать небольшой перерыв. Переубедить друг друга в чём–либо не было нашей задачей, поскольку мы на это всерьёз и не надеялись. Но польза от этого нашего разговора несомненна, по крайней мере, за себя я могу это точно сказать. При очень широком и разноплановом моём общении, вы единственная из воцерковлённых, с кем общение по вопросам религии было для меня действительно интересным, во многом поучительным. Спасибо за участие в разговоре.

Артём:

— На этом наша общение закончилось. Мне лишь пришлось в своей книге сделать следующую приписку в качестве постскриптума:

У меня хватило благоразумия прервать нашу полемику, пока она не перешла в некий «флейм», когда «спор за истину превращается в спор за собственную правоту и силу своих же аргументов». Резковатое последнее письмо Елены ставило точку этому нашему разговору. Но вопросы, конечно, остались.

1. «Я сама совмещаю в себе идеи разных религий». Это же насколько нужно утвердиться в мнении, что религия — это хорошо, чтобы совмещать в себе их сразу несколько разных? Как это возможно для религиозного человека? Тогда уж надо принимать Веру Бахаи, бахаизм, там они действительно соединены в одну — и иудейская, и ислам, и христианская, и буддизм. Но Елена, насколько я понял из публикаций в её рассылках и сайтах, католичка, или протестантка.

2. О духовных учителях, о Моисее, о Мохаммеде. «Для многих они представляются именно таковыми». Довод непробиваемый — для МНОГИХ и всё… «Заблуждение не перестаёт быть заблуждением оттого, что большинство разделяет его» (Л. Н. Толстой).

3. «Общение с реальными и живыми людьми ценнее многословных рассуждений». То есть, общение с людьми, которые не рассуждают «по поводу богословия и истолкований Библии», верят и всё, без всяких рассуждений. Такой–то пастве, конечно, легко и приятно проповедовать. В каком–то из рассказов Олдоса Хаксли есть такие слова: «Большая часть жизни — это одно непрекращающееся усилие, направленное на то, чтобы уйти от необходимости думать». Религия тем и занимается, что облегчает эти усилия, в этом и есть её для масс главная привлекательность, массы от религии не откажутся. Елена, пожалуй, права: «Религии останутся и будут процветать, хотите вы этого или нет».

4. О проблемах в обществе и в мире, создаваемых наличием множества религиозных конфессий, поданных мною в виде притчи об «астрологической» религии, Елена мне вообще ничего не ответила, пишет, что она, видите ли, «совершенно не против астрологии».

5. Наконец следующее. Я Елену спрашивал: «Для того, чтобы быть хорошим человеком, обязательно ли нужно уверовать в религиозных богов?». Она мне отвечает: «Человек может быть приличным и без религиозных убеждений. Это совершенно очевидно». А теперь поставим вопрос по–другому: уверовав, человек обязательно ли становится хорошим? Если воцерковлённый человек ответит на это, что да, становится, значит, он лицемерит. Если же он не лицемерит и не лжёт, значит, он говорит о каких–то очень уж конкретных и единичных личностях, или о тех, которые и так есть и были хорошими, и религия тут совершенно не причём.