Олег Нестеров - Небесный Стокгольм

Перешли на другую сторону по подземному переходу, вчера торжественно открыли кинотеатр «Октябрь» – самый большой в Москве. По всему его фасаду шла мозаика, очень красивая, цвета, фактура… Но опять же рабочие с винтовками и красноармейцы, все тот же бред.

В голове всплыла почему-то лекция Лука, когда он говорил об опасности «жать на одни и те же педали». Он предостерегал от передозировки смешного, приводил в пример сборники блестящих острот из мировой литературы, читать их было абсолютно невозможно, они тут же надоедали и вызывали отторжение. Лук ссылался на четырнадцатую лекцию академика Павлова, где речь шла об опытах с длительно подкрепляемыми условными раздражителями. Если тюкать непрерывно, и тюкать в одну точку, очень быстро к этому привыкаешь и перестаешь замечать.

Страна была явно в передозировке. От революционной тематики началось несварение. Интересно, читал кто-нибудь из тех, кто все это устроил, академика Павлова? Или хотя бы Лука позвали на консультацию.

В кино попасть не рассчитывали, шла премьера «Анны Карениной», но они удачно подошли, в этот момент сняли бронь, а они как раз оказались у кассы.

Оставалось еще минут пятнадцать, вышли еще раз на Калининский, и тут начался салют. Детей вокруг взяли на руки, все стали кричать и махать руками, было красиво – небо разноцветное, гирлянды вдоль проспекта и дома эти современные, такой отдельно взятый Стокгольм в центре Москвы. По крайней мере, таким его Петя и представлял. Но голова от всего этого шла кругом, что-то не складывалось, и от этого Пете в какой-то момент даже стало стыдно. Тут Настя дернула его за руку:

– Петя, смотри, наш Паскаль!

В светлом пальто, высокий и красивый, неподалеку стоял их африканский знакомый и тоже радовался, кричал, как ребенок. В руке у него был красный флажок.

Почему-то захотелось его обнять, даже непонятно почему, родной он был какой-то, из прошлой жизни. Он им тоже обрадовался, по-русски уже говорил прилично, правда, с акцентом.

– Может быть, и у нас когда-нибудь так будет… – Он был очень взволнован происходящим.

Тут выяснилось, что Паскаль тоже пришел в кино, они поднялись по лестнице, и, перед тем как войти в зал, Петя не выдержал и спросил:

– А ты тоже хочешь Анну Каренину поставить? Там у себя?

– Почему ты так решил? – удивился Паскаль.

Но когда начался фильм, Петя долго не мог сосредоточится на том, что происходило на экране. Все герои, все сцены почему-то представлялись ему именно такими, какими они были бы в фильме Паскаля, снятом в далекой Африке.

Абсурд на улице порождал абсурд, в какой-то момент Пете показалось, что в темноте вокруг него тоже сидят африканцы, и он даже осторожно посмотрел на Настю.

Когда они ехали на метро домой, Настя вздохнула и сказала:

– Скучный ты стал, Петя.

В первый раз так сказала.

Под Новый год к Кате приехал ее грузин. Неожиданно, как снег на голову. Сказал, что не может без нее, погибает, что поставил родителям ультиматум: либо она переезжает к нему в Тбилиси, либо он к ней в Москву. Подождал ровно сутки, сел на самолет и прилетел. С одним портфелем. Родители нашли его быстро, позвонили, сказали, чтобы забирал ее и возвращался назад, они согласны.

Катя быстро улаживала все дела, увольнялась с работы, собирала какие-то вещи. Звонила всем, чтобы не искали.

Петя приехал, чтобы попрощаться и забрать Кирины журналы. Она была одна, в квартире появился незнакомый запах – то ли с кухни пахло какими-то специями, то ли еще чем. На кровати стояли два больших открытых чемодана – сборы шли полным ходом.

– Послезавтра утром летим.

– Не страшно?

– Теперь уже нет.

– А почему?

Катя взяла со стола журналы:

– Тут нашла. Она открыла заложенную страницу и протянула Пете.

«Все будет правильно, на этом построен мир».

Проводила его до двери:

– Позвони Вере, расскажи все. Я вас всех на свадьбу приглашу.

– А сама что? Это же твоя подруга!

Она лишь улыбнулась:

– Погоди.

И вынесла ему зубную щетку.

К концу 1967 года всю структуру Комитета наконец реорганизовали, многих уволили, говорили, что всего сократили шесть тысяч человек. Андропов потребовал от «пятерки» первых результатов уже через три месяца, поэтому времени на раскачку не было.

На потоках было дико интересно. Круг из двух тысяч лидеров мнений практически был определен, и сам по себе этот круг впечатлял. Многих Петя знал – артисты, писатели, о некоторых немного слышал, – были и те, чьи фамилии Пете ни о чем не говорили, в основном эти люди входили в сферу науки и образования.