Пётр Самотарж - Одиночество зверя

— А ты ведь у нас инженер? Кажется, к тому же ещё и строитель?

— Строитель. И извиняться не собираюсь. Я не считаю себя лучшим из лучших или единственным и неповторимым. Но, раз уж полез в гору, нужно воткнуть флаг не её вершине, а не спускаться с середины склона.

— А Покровский с тобой согласен?

— В чём?

— Насчёт эпохи инженеров, а не генералов.

— Не знаю. Я с ним философских бесед не вёл.

— Так кто же из вас будет избираться весной?

— Не знаю. Следи за новостями.

Саранцев почувствовал себя в глупом положении. У него нет ответов на вопросы Корсунской. Сейчас он скажет: я буду избираться, а в понедельник она увидит по телевизору совсем другие новости и рассмеётся. Не идти же ему на выборы против Покровского, в самом деле! Как ещё дело повернётся, никто не знает. Может, и Светка в новостях всплывёт, а он тут зачем-то распинается о своих мечтах. С другой стороны, он ведь действительно хочет увидеть Россию преуспевающей страной, а народ — зажиточным. Значит, не покривил душой, когда сказал об этом, что бы ни натворила Светка минувшей ночью.

— Хорошо, но ты сам хочешь баллотироваться на второй срок? — наседала Корсунская, словно заправская журналистка.

— Ты чересчур легко рассуждаешь о сложных проблемах, — осторожно сформулировал Игорь Петрович. — Мои желания — моё личное дело, пока я их не озвучил. Я не могу руководствоваться в своих решениях одним только своим хотением — существуют ещё политические реалии.

— Например, такая реалия, как генерал Покровский с его собственными планами?

— Да, в том числе. По-твоему, я не должен обращать на него внимания? Он, мягко говоря, не последний человек в стране. Одно дело идти на выборы вместе с ним, совсем другое — против.

— Но ты пойдёшь на выборы, если генерал решит вернуться в Кремль?

— Ты снова требуешь сведений, за которые любая разведка мира душу продаст. Придёт время, решение будет принято, и все о нём узнают. А сейчас на твой вопрос просто нет ответа.

— Но я имею в виду только тебя, а не твои политические планы. Ты сам готов бросить ему вызов?

— Нет просто меня. Я не могу рассказывать о своих настроениях и планах.

— Всяким там посторонним?

— Извини, конечно, но мы находимся не в моём кабинете. Я не подозреваю вас в шпионаже, но некоторая информация в принципе не должна разглашаться вне установленного круга. Чего ты от меня добиваешься? Хочешь узнать, люблю я Покровского или нет?

— Примерно. Я не любовь имею в виду, а характер ваших отношений. В чём они состоят? Он — учитель, ты — ученик?

— Почему именно ученик?

— Потому что в политику тебя привёл именно он, и ты долго оставался в его тени, пока он же не выдвинул тебя на передний план.

— Он пришёл в политику немногим раньше меня — мы вместе учились.

— Да, но он всё же начал сразу с губернатора.

— Значит, за одинаковое с ним время я прошёл больший путь.

— Благодаря его помощи.

— А вдруг он вырос до президента благодаря мне? Ты участвовала в его первой избирательной кампании, знаешь её подробности, знаешь, каков был расклад?

— Обыкновенный был расклад. Покровского тоже выдвинули, как потом он выдвинул тебя.

— По-твоему, президентом должен становиться только тот, кто не имеет поддержки действующего президента?

— Нет, но такая поддержка не должна быть волшебной палочкой, решающей все проблемы и сметающей все преграды.

— Какая ещё палочка? Избиратели живут в России и судят о качестве своей жизни без помощи прессы и политологов. Они проголосовали за меня, потому что в основной своей массе при Покровском стали жить лучше. Или ты считаешь, что они не узнают, как они живут, пока не почитают оппозиционную прессу?

— Согласно социологическим исследованиям, большинство опрошенных недовольны состоянием жилищно-коммунального хозяйства, здравоохранения, своими доходами, ценами, коррупцией и многим другим.

— Естественно, недовольны. Не радоваться же им! Только то же самое большинство полагает, что при Покровском перечисленные тобой проблемы потихоньку решались, хотя и до полного успеха пока далеко.

— Значит, Покровскому лучше остаться и довести свою политику до логического завершения?

— Среди политиков у него один из самых высоких уровней доверия. Согласно твоим же социологическим исследованиям.

— Значит, он должен остаться?

— Значит, он может остаться, если сочтёт нужным.

— А он сочтёт?

— Следи за новостями.

— Опять ты за государственную тайну хватаешься!