Ричард Аппиньянези - Доклад Юкио Мисимы императору

– Стоя на вершине Вишванатха, доктор Чэттерджи размахивал своей ясеневой тростью, словно дирижер палочкой, описывая в воздухе круги. «Паломник, явившийся в Каси, должен обойти город семь раз, – сказал он. – Эти круги символизируют семь позвонков спинного хребта, согласно анатомии йоги, и напоминают о том, что Каси является живым существом, а именно супругой бога Шивы, которая доставляла ему бесподобное наслаждение. Тот, кто наделен «божественным видением», способен разглядеть истинный облик города Каси, увидеть священную карту храмов, обладающую точностью, ясностью и упорядоченностью мандалы. Каси – точка пересечения нашего мира и мира трансцендентного. Вот почему так много пожилых людей стремятся переселиться в Каси. Если они умрут здесь, то сразу же освободятся от череды бесконечных перерождений. Вы ощущаете эту неосязаемую Драгоценность, сэр?» В свою очередь и я хочу спросить вас, Тукуока-сан, а вы чувствуете присутствие здесь Драгоценности?

– Должен признаться, нет, сенсей, не чувствую.

– В Индии нет ничего таинственного, мистического. Ночью я вижу, как за пределами гостиничного сада светятся в темноте огоньки биди. Это курят под фикусами кули, прежде чем расположиться на ночлег на земле. Эти красные точки можно было бы принять за глаза ракшасов – гоблинов, демонических возчиков Шивы, которые летают по ночам вплоть до третьих петухов. Днем эти кули снова станут носильщиками, грузчиками, возчиками, рикшами, чернорабочими и даже заклинателями кобр, чья дудочка звучит каждый раз, как только прохожий бросит несколько рупий. Я видел их в сумерках – они рылись в контейнерах с отходами у гостиницы в поисках «чего-нибудь вкусненького». И мне захотелось бросить литературу и раствориться в ночи, став искателем приключений. Каждого писателя тянет в полет, влечет мечта о чудесном спасении в какой-нибудь экзотической стране. Рано или поздно он, как когда-то Рембо, отказывается от искусства ради невербального язычества, ради какого-нибудь тропического уголка, где он не сможет изъясняться при помощи слов. Но какие приключения могут ждать меня здесь, в Индии, темной ночью? Я встречу на этой земле лишь собственную духовную усталость, монотонность болезни, запах нищеты и смерти, пыльные землистого цвета деревни, истощенные засухами и муссонами. Я чувствую, что тону здесь в куче тряпья, окруженный бесчисленными беженцами, спасающимися от землетрясения. Мне кажется, что в каждом дверном проеме я вижу армию спящих на полу нищих. Я как будто стою перед черным зеркалом, отражающим мое собственное гниение и распад, мою собственную затерянность в лабиринте маппо.

Я удивился, когда Мисима произнес слово «маппо». Пожалуй, в последний раз я слышал его в годы моего детства. Маппо – буддийский термин, означающий «конец Закона». Так обозначается эпоха деградации, когда учение Будды теряет власть над развращенным человечеством. Последователи буддийской секты Амиды утверждают, что эпоха маппо началась в 1052 году и что с тех пор мир катится к катастрофе, к неизбежному концу. Эти пессимистические взгляды, как я понимаю, соответствовали мировоззрению Мисимы, который верил в неизбежность ядерной катастрофы. Но я чувствовал также, что слово «маппо» Мисима выбрал как хитрый искусный ювелир, чтобы украсить им свой рассказ. В душе он был скептиком, далеким от религии, и не верил в маппо.

Заметив выражение недоверия на моем лице, Мисима рассмеялся.

– Как вы думаете, Тукуока-сан, если я стану лауреатом Нобелевской премии, смогу ли я тем самым избежать ужасов маппо? Найду ли спасение от бесконечного кошмара коррупции, упадка и крушений?

– Вряд ли премия избавит вас от всего этого.

– Завышенные ожидания могут сбить человека с толку. Как только я прибыл в гостиницу, мне передали телеграмму от моего издателя Нитты Хироси, который сообщил мне, что я выдвинут на соискание Нобелевской премии. «Взял ли ты с собой смокинг?» – шутливо спрашивал он. Нитта знает, что я тщеславен. Получив телеграмму, я почувствовал, как кровь быстрее побежала по жилам, словно ядовитая ртуть. Доктор Чэттерджи заметил мое состояние. «Вы чем-то обеспокоены. Плохие новости?» – спросил он. «Все зависит от того, как будут дальше развиваться события», – промолвил я, довольный своим уклончивым ответом. Но тут во мне заговорило тщеславие, а возможно, и более извращенное чувство, и мне захотелось похвастаться полученной новостью. Мои слова поразили доктора Чэттерджи. Он стал настаивать, чтобы мы немедленно отправились на базар Татери, к предсказателям, за астрологическим прогнозом. Он не желал слушать никаких возражений. Правда, я протестовал довольно вяло. «Бенарес никуда от нас не уйдет, сэр. Здесь в общем-то нет ничего интересного. А вот получение Нобелевской премии – мечта всей жизни, сэр. Сейчас это – самое главное».