Ричард Аппиньянези - Доклад Юкио Мисимы императору

Кита не пригласил нас спять пальто и присесть. Жизнь в Китае превратила его в радикала с манерами мандарина. Капитан Нонака, как и я с моим провожатым, стоял посреди лужи, образовавшейся на полу от растаявшего снега. Нам было невыносимо жарко в верхней одежде. Обливаясь потом, мы молча ждали, когда Кита закончит просматривать проект манифеста. Наконец он обратился к капитану Нонаке:

– Так говорят в казармах, капитан. Это честное выражение простых, понятных чувств, но вряд ли такие слова подходят для манифеста, обращенного к Его величеству.

– Я прибыл сюда, чтобы со всем почтением просить вас оказать нам помощь в составлении документа, Кита-сан.

– Здесь не обойтись простой правкой, манифест нужно полностью переписать. – Кита повернулся ко мне. – А что думает по этому поводу наш лейтенант? Как ученик принца Коноэ, он, конечно, может посоветовать нам, как навести мосты между младшими офицерами и Его величеством.

Взгляды всех присутствующих обратились ко мне. Я посмотрел на висевшие над письменным столом Киты фотографии. Изображение Ленина на учредительном заседании Третьего Коммунистического Интернационала, снимок был датирован 1919 годом и подписан Зиновьевым. В центре висела фотография императора Мэйдзи в военной форме западного образца (я заметил, что Кита очень походил на этого императора), а справа я увидел фото Эрнста Рема, лидера нацистских штурмовиков, убитого два года назад во время чистки, которую проводил Гитлер.

Я знал, что Кита считает меня шпионом и что моя жизнь полностью зависит от того, как я отвечу и поведу себя во время этой встречи.

– Мне кажется, – сказал я, – что молодые офицеры, участвующие в движении, не являются ни фашистами, ни сознательными левыми, ни даже приверженцами фракции Кодо-ха. Их не интересуют ни завоевания, ни внутренние реформы. Я полагаю, они хотят реставрации императора Сёвы, поскольку только в ней видят путь к возрождению нации. Мы живем в суровые времена экономической депрессии. О бедствиях японской деревни молодые офицеры знают не понаслышке. Ядро армии состоит из деревенских парней, которые в основном прибывают с Севера, из беднейших районов. Младшие офицеры, на уровне командиров взводов, своими глазами видели беды селян. Их семьи голодают и спасаются только тем, что продают дочерей, их сестер, в городские чайные дома и бордели. Эти офицеры ожесточены и ненавидят коррумпированных членов парламента и финансирующих их владельцев дзайбацу, они хотят реставрировать власть императора Сёвы, чтобы спасти нацию. Однако, как все мы знаем, военным запрещено заниматься политикой под страхом трибунала старым, изданным еще императором Мэйдзи указом, который все еще действует. Поэтому молодые офицеры сильно рискуют, их могут обвинить в измене.

В 1932 году им на мгновение показалось, что спасение можно найти в Маньчжурии. Многие тогда решили, что переселение может решить проблему сельской нищеты в Японии. Мятежно настроенные офицеры Квантунской армии утверждали, что таким гигантам, как дзайбацу «Мицуи» и «Мицубиси», никогда не разрешат эксплуатировать Маньчжурию, что эта колония будет жить изолированно и станет моделью национального социализма, который позже послужит образцом для реставрации Сёвы в Японии. Но все это были несбыточные мечты идеалистов, потому что, как оказалось, начальники штабов армий помогали утвердиться на новых территориях новым дзайбацу, таким, как «Ниссан».

Так что же делать? Нам не оставили выбора, и мы должны рискнуть, подняв военный мятеж. Все знают, что произошло в прошлом месяце. Целая военная часть перешла в Маньчжурии границу с Россией и сдалась Красной Армии. Никогда прежде японские солдаты не переходили на сторону противника. Мы должны сделать правильные выводы из случившегося. Нация больше не должна допускать военных экспансионистских авантюр.

Моя речь была выражением настроений недовольного меньшинства, младших офицеров армии, и все присутствующие, слушая меня, кивали, соглашаясь со мной. Все, кроме Киты Икки.

– Отказ от политики военного экспансионизма в Азии противоречит желаниям Его величества, – возразил Кита.

– Никто не знает о том, что в действительности думает Его величество.

– Не притворяйтесь, лейтенант, неужели вы не знаете, что Китай – главное блюдо в императорском меню, а колонии Юго-Восточной Азии следуют на закуску? Вам наверняка известно о неуемных аппетитах вашего друга принца Коноэ.