Шарль Рамю - Великий страх в горах

— Что там еще? — спросил Староста.

— Мул со скалы сорвался…

— Что?

И чуть тише:

— Заходи скорее… Я открою…

Но Ромен продолжал кричать:

— В ущелье, говорю… На него камень упал.

Староста в одной рубахе бросился открывать дверь; но бежал он недостаточно быстро, так что соседи успели все услышать, и Ромен успел всем рассказать о своем приключении:

— Да, камень, и он сорвался не сам… Уж очень хорошо было выбрано место.

Старосте пришлось выйти, схватить Ромена за плечо, втолкнуть в кухню и запереть дверь на ключ; а потом он запер на ключ дверь спальни, потому что его жена встала, оделась и тоже захотела послушать; представляете, он запер жену в спальне.

— Молчи, несчастный!… Говори тише. Ты же знаешь, у меня полно врагов.

Но что делать, если о несчастье стало известно всем? — Только идти посмотреть…

Все произошло в одном из тех мест, где скалы нависают над тропой.

Они пошли большой группой, взяв с собой фонари, веревки и крючья, и каждый фонарь отбрасывал круглое пятно на камни впереди и на землю сзади, как тогда, когда такой же отряд двигался на разведку в горы. Но они ничего не нашли. Они не нашли ни мула, ни поклажи, не нашли ничего даже утром, когда одного из них спустили на веревке в ущелье.

Смельчака обвязали веревкой под мышками; он говорил: «Обождите… Так хорошо… Готовы?… Ну, давайте…», — и его опустили на несколько метров вниз. Потом еще на несколько метров, потом еще, от одного выступа скалы к другому, пока он не добрался до последнего, нависавшего прямо над рекой; оттуда он все видел, то есть, не увидел ничего.

Внизу не было ничего, кроме зеленой воды, воды скользкой и глубокой, мертвой воды, от одного вида которой становится холодно; она медленно вращалась в складках скал, вздымаясь и пузырясь, словно варево в закипающем котелке.

Человек на конце веревки смотрел вниз, а сверху кричали: «Видишь что-нибудь?» — «Нет, ничего». — «Можешь спуститься пониже?» — «Не могу!» В конце концов, его подняли обратно.

Тогда Староста сказал Ромену:

— Не стоит поднимать шума. Возьми моего мула. Потом разберемся… Проведем расследование, узнаем, кто виноват. А сейчас поторопись: они там, наверное, волнуются…

Ромен не торопясь шел в гору. Стояло воскресное утро, и ружье на этот раз осталось лежать в тайнике. За собой Ромен вел мула Старосты, груженного провизией: солью, хлебом, кукурузой и сыром, — купленными на деньги Старосты. Медленно поднимаясь вверх, он воображал, как предстанет перед судьей и будет сидеть, опустив голову, в зале суда за черным сосновым столом, он представлял себе все это, бредя среди каменных осыпей, ведь он уже поднялся высоко, до самых каменных осыпей. Да и прием, который, как он думал, ждал его наверху, не внушал ни малейшего желания ускорить шаг.

Но все пошло совсем не так, как он думал. До пастбища он добрался вскоре после полудня. Он медленно поднимался на плато. Сначала над его краем показалась голова в шляпе, Ромен взглянул вперед, взглянул и увидел, что возле хижины никого не было, никого не было и вокруг нее.

Вслед за головой Ромена показалась голова мула, а сам Ромен был уже виден во весь рост; дверь хижины была открыта настежь, но на пороге по-прежнему никто не появился, никто не появился и перед дверью, да и на пастбище тоже никого не было.

Ромен продолжал идти вперед. Он шел и шел, и только когда до хижины оставалось не больше сотни метров, увидел, как из загона для скота выбежал Жозеф с ведром, наполнил его водой из родника и бегом вернулся обратно, не повернув головы в сторону пришедших.

Больше никто не появился. Ромен поднялся еще выше. Перед последним подъемом тропа делала поворот и устремлялась вверх, так что идущий по ней оказывался прямо напротив двери хижины; и только тогда Ромен увидел в загоне для скота хозяина, Жозефа, племянника хозяина, и Бартелеми, увидел их всех вместе. Они были все вместе в загоне и по очереди наклонялись над чем-то, чего Ромен видеть не мог, а вместе с ними в загоне, против обыкновения, оставалось несколько коров.

Ромен начал понимать, он уже сам почти все понял, но тут хозяин сделал шаг в сторону и Ромен увидел стоявшее на земле ведро; Жозеф придерживал ведро, а хозяин взялся за коровью ногу, и теперь Ромен понял все…

— Зараза!

Слово внезапно отпечаталось в мозгу Ромена, он мысленно прочел его и остановился, как вкопанный, как раз в тот момент, когда хозяин, наконец, заметил его и крикнул: «Стой!». Хозяин стоял, нагнувшись, только голову повернул.