Константин Лагунов - Больно берег крут

Кудлатый перескочил его одним прыжком, встал перед девушками, раскрылился, медвяно запел:

— Куда вы, красавицы, засобирались? Не съедим. Не надкусим даже. Давайте знакомиться. Вадим. — Поочередно пожал растерянным, перепуганным девчонкам руки. — Это Леша. — Крот тоже подошел, потискал холодные пальчики. — А это мой кореш Жора. — И Жора мигом подлетел поручкаться с незнакомками.

Трое парней бесцеремонно подхватили девчат под руки и водворили на прежнее место.

— Маша, — Кудлатый коснулся белой полной руки хозяйки. — Они у тебя, никак, немые?

— С тобой, чертом, ненароком встретишься — онемеешь, — беззлобно огрызнулась хозяйка. — Эта, черненькая, Люся, а эта — Даша. Сидите, сидите, девочки. Не бойтесь, не тронут. Только с виду страхолюдные, а на деле — ничего мальчики. Познакомитесь, еще влюбитесь. Да сидите же! — прикрикнула уже недовольно.

Узкоглазая, смуглолицая, с приметной родинкой на правой щеке Люся, настороженно сверкнув глазом, наконец-то прочно уселась на прежнее место. Она была легка, подобранна и совсем молода, где-нибудь возле семнадцати. Даша выглядела немного старше, вероятно, потому, что была плотней и шире подруги, и лицо круглое, с ямочками на щеках и еле приметными скулами, и рот крупный, полногубый, и глаза большие. Она опасливо прижалась к Люсе и замерла.

— Мы не пьем, — за обеих сказала Люся, отодвигая протянутый Кудлатым стакан с водкой.

— На Севере не пить нельзя, — тут же вмешался Кудлатый. — Кровь загустеет с холоду — и конец.

— Потерпим до холодов, там видно будет, — нашлась с ответом Люся, решительно отставляя стакан в сторону.

— Не неволим, — расплылся в ухмылке Крот, а глазами пригрозил: — Можно и на сухую. — Осклабился, нехорошо подмигнул: — Так даже интересней…

— Ну-ну! — сердито прикрикнула хозяйка. — Ты моих пташек не пугай. Они совсем необстрелянные. Только-только из-под маминого крылышка.

— Где подловила? — с ноткой недовольства спросил Крот.

— Да на улице же, — весело откликнулась Маша, подняв и вертя перед глазами стакан, до половины наполненный водкой. — Приехали за романтикой в Турмаганнефтестрой. С записочкой к какой-то тетечке, а та вчера уволилась, и будь здоров. Пока тетечкины следы искали, рабочий день кончился. Сторожиха их из конторы помела. В Доме заезжих все коридоры битком…

То ли от запаха водки, то ли еще от чего-то, но только Маша говорила все громче и громче и руками размахивала все энергичней. Парням хоть и явно не терпелось поскорее выпить, однако слушали ее с интересом, скалились довольно и весело, подмигивали, ахали. Рассказчица, как видно, наделена была от природы и острой наблюдательностью, и даром слова.

— … Иду, смотрю. Сидят на тротуарчике, на чемоданчике, две пташки залетные. Лапки поджали, носики повесили. Когда-то и я вот так же… Вспомнила, дрогнуло сердце. «Айда, девки, ко мне». Ну, за ваше здоровье, девочки!

Она опьянела сразу. Черты лица обмякли, и оно вдруг стало очевидно нездоровым, одутловатым и неприятно залоснилось. К полураскрытому рту прикипела жалкая беспомощная улыбка. Приметив, что хозяйка захмелела, Люся забеспокоилась. Улучив момент, шепнула подружке: «Бежим». Даша скользнула с краешка скамьи, но не успела, не посмела встать, попав под прицел широко расставленных, липких и похотливых глаз Крота.

— Айда ко мне, — властно позвал Крот и потянулся лапищей.

Даша испуганно прилипла к скамье, сдвинулась на прежнее место, прижалась к Люсе. Та обожгла Крота дерзким взглядом и звонко прикрикнула:

— Не смейте!

— Ха-ха-ха… Ха-ха-ха! — зашелся в самодовольном всесильном хохоте Крот, раскачиваясь, сотрясаясь огромным телом.

Казалось, не только стол, заставленный бутылками и банками, но пол и стены — вся эта бог весть из чего слепленная избенка на курьих ножках закачалась, вот-вот перекувыркнется.

Жора с Кудлатым в два голоса подхватили смех повелителя и с деланным приохиванием, перекрывая друг друга, залились:

— Хе-хе-хе… Ох-хо-хо-хо… Ах-ха-ха-ха!!

Вцепилась Люся в податливое, мягкое плечо хозяйки, встряхнула ее, крикнула:

— Тетя Маша!

И разом стало тихо. Женщина встрепенулась, скинула оцепенение. С трудом выговорила заплетающимся языком:

— Не троньте их. Они мои гости. Слы…

— Кончай! — прикрикнул Крот и не больно, но звонко шлепнул Машку по щеке. И снова обварил, раздел, растерзал Дашу бесстыдно похотливым жестким взглядом. — Не надо гоношиться, девочки. Отсюда еще никто не уходил поперек моей воли. Таких выносили. В мешок и в реку. До зимы не всплывет…