Олег Зоин - Вчера

— Сенька, гуляй во дворе, не ходи за извергами! — приказала бабушка Фрося тоном, не допускавшим ослушания.

Дедушка тоже, выдав инструменты, не пошёл участвовать в казни овцы. Он такие дела не любил. Ему зарезать петуха было сущей мукой.

Но пока я облазил огуречную грядку и набрал в полумисок с десяток последних, скрюченных и переросших огурцов, вернулся дядя Евгений, сказав что всё сделано.

— Петровна, извините, но дайте ещё соли и что–нибудь вытереть руки.

Он взял стоявшее у колодца ведро с водой и принесённую бабулей пёструю тряпку из её старой юбки, названную полотенцем, поллитровую баночку с солью и пару крупных головок лука.

— Спасибо, Петровна! Вы, как моя мама, добрая и всё понимаете…

Лейтенант ещё пару раз приходил с огорода. Одни раз он принёс в миске всякие окровавленные внутренности овцы и выплеснул под бузину на пепелище за хатой. На пепелище сразу, как по команде, побежали наши семь куриц во главе с огненно–рыжим петухом Михалом Иванычем, названным так бабулей в честь дедушки Калинина. Куриный взвод начал жадно клевать то, что выплеснул дядя Евгений.

Второй раз дядя Евгений попросил у дедушки лопату выкопать траншейку под костерок и дров. Однако, деда нехотя дал ему на одну руку несколько чурбачков из–под навеса, сказав что дров нет, а это вот немного из веток от сломленного ветром старого осокоря за хатой.

Вскоре с огорода потянуло волнующим дымком костра. Быстро прошагал в сторону «Студера» связистов, мурлыча «Бродяга Байкал переехал, навстречу родимая мать…», дядя Андрей. Он вскоре вернулся, неся пучок каких–то длиной с руку по локоть проволок и охапку брусков из разбитого снарядного ящика.

— Айда, Сеньк, шашлык нанизывать! — Пригласил он меня.

Не ведая, что такое «шашлык», я было остался во дворе, но потом любопытство пересилило и я побежал в огород.

Там уже во всю кипела работа. Дядя Андрей расстегнул ворот гимнастёрки и колдовал у костерка, разведённого в узкой траншейке, а вдоль этой огнедышащей канавки на четырёх рогульках располагались две длинные палки, на которые, как я узнал позже, будут опираться «шпажки» из той самой проволоки, что принёс дядя Андрей.

— Дровишки заканчиваются, а дед не даёт… — занервничал дядя Евгений. — Надо срочно решить с дровами, а то какой шашлык. Из нас шашлык сготовят…

В это время на улице к нашему двору подъехал «виллис» с тем самым скандальным майором. Он и ординарец разыскали нас в огороде и, подойдя к месту сражения за шашлык и выяснив оперативную обстановку, начали жутко материться, как в довоенное время председатель колхоза Антон Нэтудыхата.

— Срочно рубите что–нибудь в саду. Пошли посмотрим, что потолще и поподходящее. Бери, Конопатых, топор. За мной!

Боевая группа вернулась к летней печке и остановилась у яблони.

— Вот это то, что надо! И дым даёт благородный… — Сказал майор, шатая зачем–то одну из толстых веток. — Руби, Конопатых, чего скис?..

— Яблоню нельзя, товарищ майор, грех. Это же как аиста погубить!..

— Много ты знаешь, валенок!.. Поговори мне! Исполняй приказ, дрова кончаются…

— О й, ироды кляти, хрэста на вас нэма! — Кричала, подбегая, бабушка Фрося. — Бач шо задумалы… Хиба ж можна яблуньку рубаты? Зараз дида поклыкаю, вин вас у ставку втопыть…

— Не каркай, бабка, шамать охота, а ты тут под ногами… Наступить могу, — отмахнулся майор, отбирая топор у дяди Андрея.

— Ш о ж вы робыте, хлопци, нэ можна так… Сказылыся вы чи шо? Вы ж военни люди, вид нимця нас вызволылы, а сами таки врэдни!.. — Подключился из ниоткуда возникший деда.

— А ты откуда, старый хрыч, выполз? — Переключился на дедушку майор. — Мы за вас кровь проливаем, а вы тут под немцем наблатыкалисьи залупляетесь. Посторонись, козёл, не тряси тут своими тухлыми причандалами, а то поотрубаю к хренам!..

Деда схватился за сердце, а бабушка побежала за валерьянкой.

Топор засверкал далёкими зарницами. Несколько сильных взмахов и яблоня упала к ногам победившего её шашлыколюба…

— Н э плач, стара, я тоби казав, шо воно такэ гидкэ, так так и е… — утешал бабушку деда, ожив после выпитой валерьянки. — Мы вэсною з Сэмэном тоби дви яблуни посадымо…

Когда через какое–то время пришёл дядя Андрей и принёс нам невиданного жареного мяса под названием «шашлык» на трёх проволочках, мы, то есть я, дедушка и бабушка, отказались попробовать угощение, хотя пахло оно, надо признаться, очень аппетитно. Так и унёс дядя Андрей эти «шпажки» обратно на берег Чавки, где военные устроили себе расслабуху…