Array А Чэн - Современная новелла Китая

Он тут же сказал старику:

— Товарищ оказал нам любезность, мы должны ему спасибо сказать.

Но старик только взглянул на меня и ничего не сказал, а на морщинистом его лице не появилось и подобия улыбки.

И все же, несмотря на явное безразличие старика, он сразу показался мне человеком основательным — не то что этот юнец с его вульгарными манерами, — и моя неприязнь ослабла. Я поднялся и предложил гостю присесть. Парнишка подвел старика к двуспальной кровати, которую я им уступил. И вдруг сказал мне:

— Вы только не беспокойтесь — болезнь у него не заразная. Он, когда груз перетаскивал, надорвался и вроде бы позвоночник повредил. Хотим рентгеновский снимок сделать и лекарство достать получше. Да разве я привел бы к вам в номер заразного больного?

Я ничего ему не ответил, но лицо мое окаменело. А старик, покосившись на меня, сказал пареньку:

— Достань-ка мне воды — таблетку от боли приму.

Я тут же схватил оказавшийся под рукой стакан, налил воды и протянул старику. Парнишка, который усаживал старика на кровать, поспешно отстранил мою руку и, пошарив в сумке, сказал:

— У нас тут специальный стакан есть. А то еще городские, чего доброго, подумают: раз деревенский, да еще пожилой, значит, и неряшливый, и не дадут чем воды зачерпнуть. Так уж мы с собой носим, так удобней.

Не удостоив его ответом, я снова протянул старику стакан. Тот взял его обеими руками и благодарно кивнул головой, а на лице его, сплошь изборожденном морщинами, наконец-то мелькнула слабая улыбка.

Паренек отложил сумку в сторону и сказал старику:

— Как примете лекарство, прилягте прямо на одеяло и отдохните. Не беспокойтесь, товарищ уже за него заплатил, если и запачкаете — не беда. А я в больницу схожу, на прием запишусь и вернусь за вами…

— Лучше вместе пойдем, — ответил старик.

— Чтобы записаться, сколько времени потребуется, да и потом еще очередь выстоять надо к врачу. Чем там толкаться, лучше спокойно отдохнете на мягкой постели. — С этими словами парнишка торопливо вышел.

Старик принял лекарство, запил его несколькими глотками воды, после чего обратился ко мне:

— Ты не из Пекина, товарищ?

И, увидав, что я утвердительно кивнул головой, спросил:

— Засуха там у вас?

Я ответил, что в окрестностях столицы в этом году было много дождей.

— Это хорошо. А вот у нас, в нашем Чжуудском аймаке, страшная засуха! С самой весны и по нынешний день ни дождинки не выпало. — Он покачал головой, повздыхал и вдруг сказал радостно: — Если бы наша бригада еще по весне арык не прорыла да из водохранилища воду не подвела, нам бы уж точно и травинки зеленой не видать!

Не разбираясь в географических особенностях и производственных условиях их бригады, я никак не мог осознать всей важности этого арыка, о котором шла речь. А потому не только не мог разделить радость старика, но даже вообще не способен был поддержать разговор на эту тему. Старик сделал еще глоток, бросил на меня взгляд и вдруг спросил:

— А малый-то, видать, разозлил тебя?

Вопрос застал меня врасплох, я даже не знал, что на это ответить.

— Я как сюда вошел, сразу приметил, что ты вроде бы не в себе, — продолжал старик. — Я уж ему говорил: незачем нам в гостиницу эту, к чужим людям ломиться, куда лучше разыскать какую ни есть родню, переночевать там — и дело с концом. А он мне: если, говорит, родня дальняя, то без подарков никак нельзя, а подарки денег стоят, так что оно еще накладней выйдет. А я уж не помню, когда и в городе был, кабы не он, не выбрался бы!

Только тут до меня наконец дошло, что старик явно хочет завязать разговор. Я поспешил ему объяснить, что не сержусь. И тут же спросил:

— А паренек-то, видно, внук ваш?

Старик в ответ даже руками замахал:

— Это у меня-то в огороде — этакое зелье?! Нет, это сынок нашего деревенского Ловкача. Мы его Ловкачонком зовем. Вот ты только что сам его видел — и что скажешь? Правда ведь, ловок?

Ничего себе имечко! И уж конечно, принадлежит к разряду прозвищ. И я полушутя-полусерьезно ответил:

— Это точно, не парнишка, а сущий чертенок: совсем еще молоденький — а такой хитрюга!

— Ну, это ты не скажи. Я ведь и сам раньше долго отца его недолюбливал: в одной деревне жили, а я и глядеть на него не хотел. А теперь по-другому думаю. Мир-то велик, и всякие в нем люди встречаются — да и возможно разве такое, чтобы все на один покрой были! А у разных-то людей и нрав разный. Так вот и надо каждому человеку в жизни место дать — пускай для общей пользы трудится!