Вильям Козлов - Жало Скорпиона

«Она же собиралась подать заявление об уходе! — вспомнил Шишкарев. — Черт, надо ковать железо, пока горячо!» Он прекрасно понимал, что, поостыв, женщина никуда не уйдет из офиса Иванова, да и, судя по всему, тот ее удержит. Сам признал, что она отличный программист...

«Мерседес» взревел мощным мотором, рванулся с места и тут же затормозил рядом с молодой женщиной. Распахнув дверцу, Арнольд Семенович предложил:

— Кристина Евгеньевна, садитесь, я вас подвезу! (Редкий случай, когда он с первого раза запомнил имя и отчество, всего один раз произнесенные Ивановым в кабинете!)

— A-а, это вы? — удивленно взглянула на него блондинка. Лицо у нее было расстроенное. — Куда же вы меня подвезете?

Голос у нее звонкий, девичий, а в синих глазах отблески утихающего гнева.

— Куда прикажете, — улыбнулся Шишкарев. Он знал, что улыбка у него красивая, располагающая. Не одна женщина говорила ему об этом. И седая прядь надо лбом впечатляет. У одного юмориста такая же была.

— Наверное, вам следовало бы сказать: кто вы? Я вас вижу впервые.

— Генеральный директор АО «Радий», — продолжал улыбаться Шишкарев. Кроме титула, он назвал фамилию, имя-отчество. — После грозы с молниями и громом все в природе обновляется, веселеет...

— Веселеет? — повнимательнее взглянула на него Васильева. — Вы еще в придачу ко всему и поэт?

— Садитесь же, — кивнул на сиденье рядом с собой Арнольд Семенович.

— Большой бизнесмен и разъезжаете без охраны? — все еще колебалась женщина.

— Я умею ладить с людьми.

— Даже с бандитами?

— В каком-то смысле они тоже люди.

— Сомневаюсь, — резко заметила она. — Один мой знакомый сказал, что они — бесы. Причем самые худшие из них, те, что в аду прислуживают чертям у раскаленных печей и кипящей воды. Ну, где пытают грешников.

— Вы верите в рай и ад?

— В раю не была, а ад у нас здесь, на земле, — бойко ответила она.

«Остра на язычок! — подумал Шишкарев. — А до чего женственна, Бог мой!»

— У меня стекла пуленепробиваемые, — сказал он.

Она все-таки уселась на переднее сиденье. Серая юбка приоткрыла круглые соблазнительные колени. Поймав взгляд Шишкарева, она попыталась натянуть ее, но из этого ничего не вышло. Глядя на нежный овал ее лица и тонкий профиль, Шишкарев снова подумал, что давно не встречал такой красивой женщины. Теперь понятно, почему она так резко разговаривала с шефом: знает себе цену и даже в наше жестокое время не опасается оказаться без работы, так сказать, очутиться за бортом жизни. Теперь потерять работу — это катастрофа, особенно в молодом возрасте. Сколько их, молодых, обивают пороги офисов, звонят в разные учреждения по объявлениям в «Шансе», а вот счастливый шанс выпадает довольно редко... Бизнесмены стали разборчивы и берут к себе только тех, кто им понравится, и если уверены, что не пьяница, не бездельник.

— И вы часто вот так в рабочее время запросто уходите с работы? — полюбопытствовал Шишкарев, легко ведя «Мерседес» по широкому Суворовскому проспекту в сторону центра.

— Я заявление об уходе по собственному желанию подала, — снова нахмурившись, обронила Кристина Евгеньевна.

— И не жаль?

— «Три И» не меняет своих решений...

— «Три И»? — удивился Арнольд Семенович. — Как это понимать?

— Так у нас называют шефа, — слегка улыбнулась она. — Он не снимет Мордвина с должности заведующего отделом, а я с этим занудой работать не желаю.

— «Три И», — покачал черноволосой головой Шишкарев. — Я и не знал, что Иванова так прозвали!

— Вообще-то Иван Иванович — хороший человек, — признала Васильева. — Но из нас двоих он выбрал Мордвина. Хотя и знал, что я с ним не смогу сработаться.

— И куда же вы теперь? — влажный взгляд карих глаз снова скользнул по округлым коленям молодой женщины.

— Без проблем, — беспечно ответил она, глядя прямо перед собой. — Я была в «Аисте» лучшей программисткой.

— Кристина Евгеньевна, у меня к вам деловое предложение: поедемте сейчас ко мне на дачу в Комарове и все толком обсудим...

— Мне ничего сейчас не хочется обсуждать, — нахмурившись, отрезала она.

— А что вам хочется?

— Если бы я была мужчиной, то сказала бы, что мне хочется напиться!

— Прекрасная идея! — расплылся в улыбке Шишкарев. — Я составлю вам компанию.

Он даже не ожидал такого счастливого оборота дел. Признаться, Арнольд Семенович всегда считал себя везунчиком, родившимся в рубашке. Ему многое удавалось, иногда даже помимо его воли. Счастливчиком называли его и приятели, и приятельницы. «Счастливое дитя советской власти» — так подобных ему величали знакомые в годы застоя. Ему везло со школьной скамьи: был председателем пионерской дружины, в институте — секретарем комсомольской организации, после окончания вуза сразу попал в руководящую орбиту. Быстро нашел себя и после краха партии и СССР. Да что и говорить, зажил еще лучше, чем раньше! Мечтал ли он в те застойные годы ездить на роскошном «Мерседесе»... Только что он смотрел на эту разгневанную женщину в кабинете Иванова — и вот красавица рядом с ним и выражает вслух его тайные помыслы. Разве, предлагая ей поехать в Комарово, он не имел в виду кайф, выпивку?