Борис Фальков - Тарантелла

— Не все, эти для начала. — Она держалась тона, предложенного цирюльником, в пределах меры расслабленной любезности. Она называла такую меру рабочим ритмом раскачивания. — Ваш так называемый кооператив, конечно, отнюдь не молочный. И в латифундии вряд ли производят что-нибудь питательное. Подъезжая к городу, я что-то не видала ни кукурузных полей, ни олив. Вообще ничего не видала, кроме пустыни. А семейные отношения сами по себе не кормят ведь. Нет, непонятно, на что живёт ваша famiglia… Не maffia же она, надеюсь, или как её там… camorra.

— Да, сельское хозяйство в наших местах переживает трудности. И не последнее место среди них занимают засухи, они прямо преследуют нас! А за что, за какие грехи? Мы, вроде, ничем не провинились перед Создателем… С чего мы живём? Сам ума не приложу, Бог его знает… Да и какая это жизнь: нищета. И никаких надежд на улучшение. Но и без надежд мы продолжаем уповать на Бога, всё продолжаем и продолжаем… Я вижу — вы иного мнения об этом, и о наших грехах тоже, да? Видно, считаете их достойными не упований, а наказаний.

Он довольно быстро справился и с новым своим превращением, со злой гримасой. И она продолжила, улыбаясь:

— А я вижу, вам не понравились мои определения. Наверное потому, что в обиходе, для себя, вы и сам пользуетесь ими. А для чужих у вас другие, надо сказать, странные термины: надежды, упования… Вы так их подаёте, вроде они противоречивы, несовместимы, а не одно и то же. И чего вы так всё кривляетесь? Боитесь, что после нашего разговора вас заподозрят в доносительстве? Ну, вы же не побоялись донести на этого Адамо, интересно, чем он вам помешал? Неужели тем, что доложил вам обо мне? Кстати, зачем бы ему это делать, если не вы тут, дражайший, всему делу голова, capo di famiglia… Но меня всё это, повторяю, совершенно не интересует. Назовём мой интерес чисто научным. Местные традиции, песни-танцы, антиквариат — и всё. Я по этим вопросам специалист, а не по социальным. Моя докторская диссертация, если вам известно, что это такое, как раз по проблемам формирования народной музыки, и в частности — любопытнейшей истории возникновения тарантеллы. Этот танец вам известен, не так ли.

— А, такое интимное хобби: старинные костюмы, мебель, цацки, — прищурился он, как бы принимая условия её игры. — Слушайте, signora dottore, если вам помочь в… поисках антиквариата, можно рассчитывать на ваше содействие по части, назовём это так, налогов, да?

— Да, можно и так выразиться: интимное! — Она постаралась, чтобы рост её агрессивности выглядел естественно. — А ресторанчик у вас в городе есть, хотя б один, если уж об интимном? Я ещё не завтракала.

— Так вас в гостинице не накормили? Поразительный человек… Виноват, мне, конечно, следовало догадаться. Вы можете позавтракать со мной, если пожелаете.

Цирюльник вдруг приблизился к ней на шаг, омерзительно качнув бёдрами, будто проделал танцевальное па. Так, что коснулся её бедра своим брюшком.

— Не бойтесь, без танцев, не так интимно, как ваше хобби.

— Вы так неестественно кривляетесь, padrinо, — пренебрежительно заявила она, на шаг отступая. — Можно подумать, вы действительно крёстный папаша в вашем, так сказать, кооперативе и хотите это скрыть. Или редко видите женщин… Тарахтите сальности и приплясываете, будто я вас щекочу. Кстати, я не видела ещё ни одной женщины в вашем городишке. Если они вообще тут есть, то где они прячутся?

— Ну-ну, полегче, не надо на меня давить, синьора… Я и так всё расскажу. Девушки Сан Фуриа, очень добропорядочные девушки, до замужества сидят по отеческим домам, ждут женихов. А старухи, между прочим — жуткие фурии, следят за добропорядочностью девушек. И тоже сидят по домам. У нас тут всё ближе к природе, женской, разумеется. Всё сохраняется в своей естественности. Нормальные проявления инстинктов, из которых главный — конечно же семейный, не извращены промышленной цивилизацией, как это случилось у вас. Виноват, но я сужу по тому, что имею перед глазами. А вот наши инстинкты под присмотром и служат наилучшим образом тому, для чего и даны: для успешного деторождения. Инстинкты, особенно женские, нельзя подвергать искушениям, выпуская их бродить по панелям. И мы этого не допускаем. Потому у нас такие многочисленные семьи, не то что у вас.

— Инстинкты в Сан Фуриа под присмотром фурий, — кивнула она. — Это и есть абсолютная естественность, оно и по вам видно. Только естественные люди могут так плоско каламбурить. Вообще принято считать, что каламбур — признак нижайшей ступени культуры, а то и полного её отсутствия.