Софья Ролдугина - Кофе с привкусом вишни

Я думала, что служанка потеряет сознание, однако она оказалась гораздо крепче благовоспитанных леди. Только глаза у неё почернели из-за расширенных зрачков, а лицо стало белым, как полотно.

— Вы уволены, — повторил Роджер Шелли, глядя на неё без тени слабости или неуверенности. — Завтра вы зайдёте ко мне в кабинет за расчётом и получите четыреста семьдесят хайрейнов. Я откладывал их для другой цели, но уже неважно… С этими деньгами вы исчезнете с глаз моих на четыре года. Куда угодно, но чтобы я не увидел вас за это время ни разу. Когда вам исполнится двадцать один год, если будете ещё что-то чувствовать ко мне — возвращайтесь, а до тех пор делайте, что угодно. Подумайте, как распорядиться временем и деньгами, чтобы наша встреча была… — Роджер захлебнулся вздохом, сглотнул, но заставил себя договорить фразу: — Чтобы наша встреча была другой. Ступайте, мисс Грунинг. Кольцо я эти четыре года поберегу.

Эллис пристально посмотрел на него, а затем сказал без улыбки:

— А вы жестокий человек, Роджер Шелли.

Повар, за последние минуты постаревший лет на десять, разжал руки. Мисс Грунинг вывернулась из его хватки и, вытирая слёзы и всхлипывая, выбежала из комнаты.

— Догнать? — мрачно спросил усач, Хоукс, почёсывая ушибленный затылок.

— Не стоит, — качнул головой Эллис. — Это не наше дело. Да и вообще, пора бы возвращаться в Управление, раз уж я наглядно объяснил, что никакого убийства не было. Так что ступайте первыми, джентльмены, а я немного задержусь, чтобы попрощаться с хозяевами дома.

Вскоре в комнате остался только один человек — Баррисон, повар. "Гуси", по пути обсуждая отчёт, направились сразу к выходу из дома — прямо по чёрной лестнице для прислуги. Роджер взялся сопроводить нас с Паолой Мариани обратно в гостиную, но на полдороги мы столкнулись с миссис Прюн, и он разговорился с нею; речь звучала тихо, неразборчиво и обеспокоенно.

— Леди Виржиния, отойдём в сторону, — шепнул вдруг Эллис. — Хочу шепнуть вам пару слов перед уходом, но не здесь.

Мы спустились на этаж ниже, правда, до гостиной так и не дошли — остановились около красивой ниши, выкрашенной в нежно-зелёный цвет, напротив запертой комнаты. Паола деликатно потерялась где-то на полпути, у лестницы, и теперь видела нас краем глаза — но не слышала.

Детектив прикусил губу — так, что остались на несколько секунд белёсые отметинки — и взъерошил себе волосы. Я не торопила его, чувствуя, что ему нужно собраться с мыслями. Наконец он выпрямил плечи и произнёс на выдохе:

— Я хотел бы извиниться, Виржиния.

Всё расследование не удивило меня так, как эта короткая фраза.

— Святые Небеса, за что? — воскликнула я. И, спохватившись, понизила голос: — За безобразную сцену с мисс Грунинг? Оставьте, мне случалось видеть вещи и похуже. Конечно, я не совсем понимаю, зачем я понадобилась вам именно сегодня…

Эллис испытующе взглянул на меня исподлобья:

— А что, если я скажу, что просто хотел видеть рядом друга? Не только сегодня, а вообще, с самого начала, когда я понял, что придётся снова иметь дело с этим пр о клятым домом.

— И с его обитателями? — совсем тихо спросила я.

Детектив кивнул, механически проводя рукой по стене; кончики пальцев окрасились в болотно-зелёный цвет, напоминающий одновременно о гниении — и о весне где-то в мрачном месте.

— Шелли — хорошие люди. Но когда я слишком долго нахожусь рядом с ними, мне начинает казаться, что я такой же, что я медленно схожу с ума. А вы, Виржиния, самый здравомыслящий человек, которого я знаю, — улыбнулся он. — Ваше присутствие — как глоток свободы от… от этой семьи, частью которой я не желаю быть.

Я вспомнила недавний сон и обхватила себя руками, подавляя зябкую дрожь, а затем спросила осторожно, глядя не на Эллиса, а на силуэт Паолы у лестницы:

— А у вас есть основания думать, что вы могли бы быть её частью?

Он колебался всего секунду — и, когда поймал мой взгляд, выглядел спокойнее, почти как прежде, до расследования смерти Джудит Миллз.

— К сожалению, да. Вы же знаете историю моего рождения, — не удержался Эллис от кривой усмешки. — Когда я впервые попал в дом Шелли, то был поражён сходством с миссис Шелли и с Роджером. Я говорю не только про черты лица, руки или приметную седину. Манера вести себя… Вы тоже заметили?

— Немного эксцентричная, — сдержанно согласилась я, стараясь обойти опасную тему.

Он поморщился и махнул рукой:

— Говорите уже прямо: миссис Шелли — совершенно сумасшедшая, Роджер — на грани, а я… Ну, благоразумным джентльменом меня не назовёшь. И история миссис Шелли, — вдруг перескочил он на другую тему и вздохнул резко и неглубоко. — У неё, то есть тогда ещё у леди Миранды Клиффорд был жених. Непорядочный человек, очень. И когда помолвку разорвали, он отомстил. Результатом этой мести стал ребёнок, мальчик, которого леди Миранда выносила, но вытерпела подле себя только полгода и отдала в приют. Точнее сказать, бросила на служанку, а уж та уверяла хозяев, что о младенце теперь есть кому позаботиться.