Агнес Раватн - Птичий суд

– Аллис! Отпусти веревку!

– Да, извини.

Он продолжал карабкаться. Был на три-четыре метра над моей головой.

– Может быть, достаточно?

Сердце колотилось, мне стало плохо оттого, что он так высоко.

– Пять метров, – крикнул он мне сверху. Я уставилась прямо перед собой, на ствол, так крепко держа лестницу, что побелели костяшки пальцев. С каждым его шагом лестница все больше раскачивалась.

– Пора, Аллис!

Я посмотрела вверх. Он стоял на одной из последних ступенек, больше половины тела без опоры, и держался одной рукой за ствол.

– Передавай клетку!

Я стала тянуться к клетке, не выпуская из рук лестницу, до смерти боясь споткнуться обо что-то, при одной мысли все во мне переворачивалось. Он начал поднимать клетку по веревке. Казалось, что он – это всего лишь точка наверху, на сосне. Я не в состоянии была смотреть, как он привязывает клетку. Лестница тряслась, качаясь вперед-назад, и я навалилась на нее всем телом, чтобы стабилизировать. Она перестала качаться. Я подняла глаза вверх. Он посмотрел вниз на меня, очень странно.

Ничего не сказал.

Я опять посмотрела на него.

– Что такое?

Он отнял руку от дерева и встал свободно, на четвертой ступеньке сверху.

– Я спрыгну.

– Недостаточно высоко! – спонтанно выкрикнула я.

Он удивленно засмеялся.

– Ты права.

Он слез вниз. Спустившись, он обнял меня. Я вспотела и тряслась от холода. Он погладил меня по голове, посмеялся, отпуская меня, и показал наверх:

– К следующему году у тебя в соседях будет сова!

– Ты знаешь, что крики неясыти предвещают смерть?

– Да, смерть мышей.

Затем мы вместе пошли дальше в лес, я хотела посмотреть, расцвели ли первые подснежники. Он шел за мной.

Впереди мы увидели просвет и пошли туда. Когда мы пришли, я увидела, что это то самое место, где я была в прошлом году, открытая поляна посреди леса, там, где был черный круг. Он остановился, а я подошла туда вплотную. Я повернулась к нему.

– Что здесь произошло?

– Здесь?

– Здесь кто-то жег костер.

– Да, наверное.

Я присела на корточки, и он подошел ко мне. Я запустила руки в траву и кое-что нашла. Показала ему.

– Гвоздь.

– Да, – сказал он.

Я продолжила поиск. Нашла еще два, три, четыре. Все почернели от сажи.

– Наверное, кто-то сжег старые строительные материалы.

Он стоял молча.

– Здесь много гвоздей.

– Это не гвозди, это заклепки.

– Заклепки?

– Ими скрепляют борта лодки.

Я удивленно посмотрела на него. Не отвечала в ожидании, когда он продолжит. Он не подавал виду, что у него есть что-то еще на сердце. Я встала.

– Вон твои подснежники, – заметил он, показывая на кочку, светившуюся белым цветом среди зеленого. Они были сырые от росы, я наклонилась и собрала маленький букетик. Между нами стояла тишина, которую ощущали мы оба.

– Пойдем обратно?

– Подожди, – сказал он.

Я остановилась. Он встал посреди черного круга. Солнце и тени на лице.

– Это лодка.

Он повернулся ко мне.

– Здесь я сжег свою лодку.

– Зачем?

Он не ответил.

– Из-за несчастного случая?

Он кивнул.

– Как ты смог ее сюда затащить?

– Я прикатил ее.

– Прикатил? Через весь лес?

Он помотал головой.

– Наверх, через сад.

– Что?

– По лестнице, через сад и сюда.

– Я не верю в это. Лодку? Она слишком тяжелая.

Он не ответил.

– Зачем ты это сделал?

Молчание.

– Зачем ты сжег лодку?

– Я не хотел, чтобы она была у меня.

– Давно это случилось?

– Сразу после несчастного случая.

– Ты затащил ее сюда один?

Он снова кивнул.

– Но разве после того, что случилось, не было расследования, разве никто не приходил осмотреть место происшествия?

– Я сжег ее после того, как они приходили.

Мы постояли.

– Ты делаешь так много странных вещей. Меня это пугает.

Он ничего не сказал. Боковым зрением я увидела, что его лицо исказилось. Он застегнул молнию на свитере до самого подбородка. Так он стоял в полном покое, широко расставив ноги в своих походных сапогах.

– Если бы я сама была такой же странной, тогда, может быть…

Он повернулся.

– Но я не такая. На самом деле я очень обычная.

Его лицо смягчилось.

– Нет, – сказал он. – Ты не обычная.

– Да нет же, это действительно так. Извини, если заставила тебя думать обо мне что-то другое.

– Ты и я, Аллис, – сказал он, улыбнувшись. – Все совсем по-другому. Ты здесь.

Его голос звучал неожиданно легко и свободно.

– Пойдем обратно к лестнице?

Я последовала за ним через лес, удаляясь от кострища.