Катажина Колчевська - Кто, если не я?

Мы смотрели эти фильмы с интересом и с улыбками, а временами кто-то из нас, взрослых, украдкой утирал слезы. Даже Магда… В воскресенье утром приехал Игорь и играл с Олькой, как маленький: они бегали по всему дому и вопили. Даже меня уговорили в прятки поиграть. Малявка была так счастлива. Это были два счастливых дня, и мы все наслаждались ими, как хорошим вином. Только вот временами я посматривала на Магду, надеясь, что она тоже их запомнит.

Вечером в воскресенье, когда я укладывала спать мою девочку, она прошептала мне на ухо:

– Тетя, а правда, у меня такие хорошие родители?

– Да, Олечка! – Меня немного удивило, что она говорит о них в настоящем времени, но поправлять ее не стала, чтобы не портить этой чудесной минуты.

– Я их так люблю. И тебя тоже! – Она обняла меня за шею и попросила: – Полежи со мной немножко.

– Полежу! Я так тебя люблю! Больше всего на свете! – Я лежала рядом и гладила ее по спинке, пока мы обе не уснули.

Состояние моей сестры ухудшалось день ото дня. Дегенеративные поражения центральной нервной системы прогрессировали очень быстро. Я вдруг испугалась, что не успею обсудить с ней наши семейные дела. Самый важный разговор в моей жизни.

Вечером позвонила Роберту и договорилась прийти к ним на следующий день. Зять подтвердил, что Магда чувствует себя хорошо, однако замялся, когда я сказала, о чем хочу с ней поговорить.

– Ох, Аня, не знаю, хорошая ли это идея. А вдруг Магда разнервничается? Вдруг у нее опять инфаркт случится? Или инсульт? Или еще чего похуже?

Однако я настояла на своем и появилась в Урсынове около десяти утра. Я помнила их дом таким чудесным местом, но теперь он очень изменился. Сад был заброшен, а комнаты казались угрюмыми и затхлыми. Типичное старческое жилье. А ведь они оба младше меня! Магда и правда неплохо себя чувствовала. Помогала Роберту на кухне и умудрилась ничего не разбить. Даже о внучке спросила. Вспомнила, что Оля в школу собирается пойти.

– Магда, можешь сесть рядом со мной? Я бы хотела о родителях поговорить, – собравшись с духом, начала я.

На лице Роберта отразился страх, и драматичным жестом он схватил Магду за руку. Словно она еще не слышала о смерти родителей.

– О чем, Аня? – спросила сестра своим обычным тоном. Она машинально вздернула подбородок и прищурилась. Да, это была моя сестра, такая же как и раньше.

– Мы с тобой так и не поговорили об этом, – сказала ей и сглотнула слюну. Потом еще раз. Магда уставилась на меня злобным взглядом, а Роберт беспокойно посматривал на нас время от времени. Я набрала побольше воздуха и начала: – Ты считаешь, что в тот вечер отец ударил маму и потому она попала в больницу с кровотечением. Считаешь, что я сделала ошибку во время операции, потому что выпила перед этим. Ты уверена, что так все и было.

– Да, уверена! – гневно сказала она.

– Аня, нам обязательно… – вмешался Роберт.

– Обязательно! – отрезала я решительно.

– Скажешь, что я не права?! – воскликнула сестра и вскочила со стула. – Сейчас, после стольких лет, ты пришла оправдывать себя или отца? Думала, если прошло столько времени, то станет легче? – заорала она, но тут же схватилась за сердце и, тяжело дыша, упала на стул.

– Да, Магда, я так думала, – ответила, уставившись на скатерть перед собой. Не смотрела на них, слушала, как тяжелое дыхание Магды немного успокаивается. – А может, и нет. Сама не знаю, о чем я думала.

– Хочешь получить у меня прощение? – прохрипела она. – Роберт, принеси лекарство!

– Аня, может, мы в другой раз это обсудим? – простонал мой зять.

– Роберт! Лекарство! – рявкнула Магда, и я услышала, как он метнулся в сторону кухни.

– Магда, все было не так. У мамы оказался дефект кровеносных сосудов. Они просто распадались, когда к ним прикасаешься. Болезнь такая. Потому она всегда ходила в синяках. Не потому, что отец ее бил. Не из-за него, – пыталась объяснить я.

– Да что ты несешь! – возмутилась Магда. – Я же своими глазами видела, как он ее избивал. Ты тоже видела! Неужели забыла? Конечно, так проще! – кричала она. Потом вдруг умолкла.

Мы немного посидели в тишине. Вернулся Роберт. Я подняла глаза. Смотрела, как он подает жене лекарство, стакан с водой, как Магда глотает белую таблетку. Потом я снова опустила взгляд на сжатые, побелевшие кулаки, старалась успокоить сердце, которое билось о ребра. В голове зашумело от резкого притока крови. Судя по тому, как горели мои щеки и что-то разрывало вены, давление подскочило до двухсот. Я должна закончить это, должна закончить, повторяла про себя, уже недолго осталось. Еще минутка, и я отсюда уйду. Мы сидели и молчали. Я надеялась, что, когда лекарство подействует, Магда успокоится и позволит мне закончить. А там что будет, то будет.