Жорж Кулецкий - Голубой Маврикий

После тюремного завтрака друзьям пришлось ждать довольно долго, пока их не повели в уже знакомый кабинет к майору. Только теперь там было уже несколько человек, в том числе и солидный седой маврикиец, который прекрасно говорил по-русски, на настоящем московском наречии, в котором слышались знакомые крепкие словосочетания.

— Откуда это вы так хорошо русский язык знаете? — поинтересовался Филипп.

— В первом меде учился, там и кандидатскую делал. Анестезиолог. Я их всех тут резал.

Российский вице-консул оказался крепким парнем в тонкой белой рубашке с короткими рукавами, правда, с галстуком. Короткие рукава открывали рельефность его мускулов, подтверждение активных занятий на тренажерах.

— Мы получили письмо, в котором сообщают, что эти трое — русские моряки, которые приехали на остров с разведывательной миссией и ищут проходы для русских атомных субмарин к берегам Маврикия, — повторил текст майор.

— Но это абсурд, — удивился вице-консул, который по должности разбирался в морском и ином деле. И тут обе стороны заговорили по-французски, что было явно удобнее для майора, но зато непонятно для обвиняемых.

— Мужики, вы кому-то за четыре дня так насолили, что эти деятели хотят, чтобы вас отсюда выставили, — резюмировал вице-консул.

— А основания для этого есть? — поинтересовался Игнат.

— С кем вы здесь водите компанию?

— Из местных ни с кем. Прилетела вместе с нами голландка, которая к нам вроде прибилась, да и все.

Вице-консул что-то сказал по-французски, и полицейские сначала широко улыбнулись, а потом озадаченно посмотрели друг на друга, на доктора и на недоуменно таращившего глаза на всю эту комедию английского атташе. Из сказанного российским дипломатом парни поняли только «шерше ла фам».

— Парни, а с чего бы по вашему делу приехал мой коллега из голландского посольства. Вы, случаем, птицу Додо не откопали?

— Это Юлиана… За Василия беспокоится. Он вроде как ее бойфренд.

— Крутая девушка. Из-за простой голландки посольство вряд ли бы начало шевелиться. А может быть, какой-то голландец из ревности на вас кляузу написал? Василий ему дорогу перешел, а он решил устранить конкурента.

— Вась, а помнишь, когда вы под пальмой на берегу пели под гитару, какой-то голландец к вам пристал?

— Они по-голландски говорили, но потом посмеялись.

Российский вице-консул закатил довольно продолжительную речь на французском. Видимо, говорил убедительно, майор достал из стола какие-то бланки на английском, и они начали их заполнять. Его помощник начал срезать пломбы с мешков, куда были сложены накануне ремни и личные вещи. Стало ясно, что их выпускают.

— Знаете что, мужики, а нет ли у вас данных этой самой голландки? — поинтересовался вице-консул.

— Есть ее визитка, но у меня в бумажнике, а он у них, — пояснил Василий, кинув в сторону полицейских.

Еще пара фраз, и бумажник вернулся к своему хозяину, тот сразу полез за визиткой, не проверяя содержимое главного отделения.

Вице-консул глянул на визитку и присвистнул. То ли от удивления, то ли от восхищения. Правда, на визитке было написано довольно просто «Юлиана ван Нассау, дантист», голландский адрес где-то в Генте и пара телефонов.

— А вы знаете, кто это?

— Там написано — дантист, она мне объяснила, что зубы выравнивает подросткам, делает «Голливуд», — простодушно пояснил Василий.

— Сам ты — Голливуд. Эта девушка — Юлиана из рода ван Нассау, то есть какая-то дальняя родственница того самого Мориса, в честь которого и остров назван. О ее приезде в здешних газетах писали. А ты, значит, ее бойфренд… Уважаю… — с некоторым восхищением произнес вице-консул. — Теперь ясно, с чего это голландское посольство примчалось. Хорошо, она хоть посла не вызвала… Он, кстати, ей каким-то родственником приходится.

— Понимаешь, — уже по-свойски обратился к дипломату Игнат, — мы же по-креольски ни-тили-бом, да и во французском не сильны. Так что обходимся без газет. А так — вполне симпатичная девушка, компанейская, никакая не принцесса на горошине.

— Игнат, знаешь, а у меня ночью в камере было видение, можно сказать, сон, о каких говорят: сон в руку, — заговорил Филипп, когда они вернулись под тент бара в отеле.

— Давай, выкладывай, — Игнат верил в вещие сны, ему самому не раз снились предстоящие «операции», но то было во время службы.

— Мне приснилась черепаха, которая смотрела на меня в Шамарели, — начал Филипп. — И вот я понял, что она хотела сказать, когда вытянула в мою сторону голову далеко из-под панциря… Она хотела мне сказать, что нам нужно найти черепаху, но ту, которая была во времена Коршикова. Лейтенант записал в дневнике, что тайны лучше всего хранят камни и черепахи. Нам нужно найти каменную черепаху, под ней лейтенант спрятал шкатулку.