Марта Кристенсен - Башня на краю света

— Будете выходить?

— А это что… это и есть…

— Не знаю, что вам надо, а это интернат.

Она встала с места, и толстуха, громко фыркнув, пропустила ее, и вскоре она стояла на дороге и смотрела вслед автобусу, исчезнувшему в облаке выхлопных газов, потом повернулась и пошла потихоньку к тем самым зданиям, потому что больше здесь идти было некуда, и от усталости даже не нервничала, что попала в незнакомое место. У главного входа самого большого из зданий стоял человек, он с приветливой улыбкой двинулся ей навстречу, подошел и протянул руку.

— Ну вот и разыскали нас, — сказал он.

— Да ведь я… — начала было она, и директор улыбнулся.

— Конечно, мы же послали вам расписание. Ну как, пойдемте поищем Джимми?

Впоследствии поездок было столько, что она постепенно привыкла, с опытом пришла известная уверенность, и нервничать ей случалось, собственно, только когда его переводили в какое-нибудь новое место, и она ехала туда в первый раз, и нужно было все заново разыскивать и всех спрашивать.

Она ездила вместе с другими , и она старалась быть как все, но у нее это получалось плохо, она, собственно, так и не научилась надевать на свое беззащитно-обнаженное лицо ту особую маску крайней скуки и безразличия, которой пользовались в дороге другие , так же как она не могла понять, почему они иногда вдруг совершенно менялись, почему делались вдруг такими на редкость общительными и пускались друг с другом в долгие откровенные разговоры. На нее они, как правило, не обращали внимания, она могла спокойно сидеть в своем уголке и слушать, улыбаясь, а могла, если хотела, отвернуться и смотреть на непрестанно меняющиеся картины за окном, дарящие ей покой и передышку. И лишь однажды привычный порядок был грубо нарушен: ей пришлось принять участие в разговоре, крайне для нее неприятном, и это было сплошное мучение.

Эту элегантную молодую даму она заметила, конечно, еще там, в интернате, за ужином, поскольку ее, честно говоря, трудно было не заметить, но разве могло ей прийти в голову, что они окажутся вдруг соседками по купе и что именно ее эта дамочка выберет своей жертвой, предварительно, правда, прозондировав почву у окна, где сидели за столиком двое других попутчиков: симпатичный брюнет, а напротив него — более заурядный блондин в очках.

Не найдется ли у кого-нибудь из них спичек?

Брюнет, не сказать чтоб слишком поспешно, достал из кармана пиджака зажигалку и дал ей прикурить, и она глубоко, со вкусом затянулась.

— Хорошо! Наверно, уже целых полчаса не курила, а я без этого прямо не могу, настоящая наркоманка.

И она показала зубы, а заодно и застрявший между ними кусочек копченой колбасы, которую им дали на ужин в интернате.

— Бывает, — буркнул брюнет.

— Опоздаем, наверно, бог знает насколько, — не сдавалась дамочка. — Мне показалось, мы проторчали на перроне целую вечность.

— Всего каких-нибудь две-три минуты, не больше.

— Неужели? Когда ждешь, время тянется бесконечно, верно ведь?

— Угу, — сказал брюнет, встал с места и достал из сетки портфель. Блондин тоже достал свой портфель, и они разложили на столике исписанные листки бумаги и стали что-то обсуждать: видно, ехали с какого-то совещания или конференции. Дамочка пожала плечами, подумаешь, очень надо, и повернулась к ней, и вдруг глаза за стеклами модных очков в элегантной оправе радостно вспыхнули.

— Послушайте, а вы, случайно, не из интерната едете?

Она кивнула, что да, оттуда.

— Ну, сразу видно, надо же, какое совпадение. Как же вы, интересно, добирались до вокзала? Меня, например, один учитель любезно подбросил прямо к поезду, очень милый человек. А вы на чем?

— А я была в той же машине, — сказала она.

— В самом деле? Надо же, а я и не заметила, хотя верно, верно, теперь припоминаю — позади действительно сидело еще двое. Значит, вы тоже кого-то навещали? И кто же там у вас?

Она покосилась на тех двоих у окна, но, как видно, этот разговор их вовсе не интересовал, а может, они просто слишком были заняты своими бумагами и ничего не слышали.

— Кто-то ведь есть же?

Вопрос был задан громко и настойчиво, и она ответила, что у нее там ребенок. Сын.

— И у меня тоже. Такой большой и толстый. Может, обратили внимание?

Конечно, она его заметила, этого большого, толстого мальчика, который сидел за столом рядом с элегантной, стройной молодой дамой и покорно выслушивал наставления, когда она в разгар оживленной болтовни направо-налево вдруг как бы случайно останавливала на нем взгляд и принималась что-то сердито ему выговаривать.