Дженнифер Доннелли - Чайная роза

Они вышли из магазина, но Шарлотты не увидели. Невилл и Фиона вернулись к перилам и решили ее подождать. Появились официанты с новыми бокалами шампанского. Свой первый нетронутый бокал Фиона оставила внизу. Теперь она слегка успокоилась и пригубила второй. Красивый молодой официант вручил ей чудесную алую розу.

— Подарок от нашего флориста, — сказал он.

— Ничего себе обслуживание! — воскликнул Невилл.

— О да, — согласилась Фиона, вдыхая аромат розы. — Потрясающий магазин.

Невилл положил руки на перила и посмотрел вниз.

— Настоящее столпотворение! Должно быть, этот малый потратил на шампанское целое состояние.

— Он с лихвой вернет свое, когда все эти люди станут его покупателями, — ответила Фиона, обводя взглядом нарядную толпу. Здесь собрались люди богатые и влиятельные. Занимающие высокое положение в обществе. Об этом говорили не столько их наряды, сколько манера держаться. Пораженные сегодняшним приемом, они вернутся домой и велят своим экономкам покупать продукты только в «Монтегью». Затраты владельца на сегодняшнюю рекламную акцию составят крохи по сравнению с его будущей прибылью.

— Может быть, заглянем в ресторан? — спросил Невилл. — Он на следующем этаже. Не сомневаюсь, что там нас ждут новые сюрпризы.

— Да, давайте заглянем. Я только допью… — Фраза осталась незаконченной. Заметив в толпе мужское лицо, Фиона широко раскрыла глаза.

Конский хвост исчез. Светлые волосы были аккуратно подстрижены, но остались такими же пышными и вьющимися. Поношенная рубашка, кепка и красная куртка исчезли тоже. На нем был костюм. Великолепно сшитый темно-серый фрак. Но широкая щедрая улыбка осталась прежней. Как и глаза, голубые и бездонные, словно летнее небо. Мальчика больше не было. Его место занял мужчина. Самый красивый мужчина, которого Фионе доводилось видеть.

Она вспомнила голос, который слышала в конторе Невилла. Вот почему ее так непреодолимо потянуло к двери. Это был его голос. «Не то Бартон, не то Барстон, — сказал Невилл. — У меня плохая память на имена». Нет, Бристоу. Джо Бристоу. Ее Джо.

Фиона следила за ним затаив дыхание. Он разговаривал с какой-то парой и улыбался, положив руку мужчине на плечо. Она была так взволнована, что на глазах невольно проступили слезы.

Стоя перед его конторой в Ковент-Гардене, она говорила себе, что справится с этим. Ой ли? Теперь Фиона едва держалась на ногах. При одном виде Джо ее вновь переполнили любовь и тоска. Чувства, которые она победила много лет назад. Ей хотелось подойти к Джо, услышать его голос, притронуться к руке и еще раз посмотреть в глаза. Обнять, почувствовать его объятия и притвориться пусть хоть на несколько секунд, — что они никогда не расставались.

Фиона следила за Джо, впитывая в себя малейшие детали — то, как он стоял, засунув руки в карманы во время разговора, склонял голову набок, слушая собеседника… Внезапно к нему подбежали трое светловолосых детей. Джо наклонился, взял на руки младшую, поцеловал в щеку, взял с подноса официанта конфету, отдал девочке и опустил ее на пол. Фиона догадалась, что это его младшая дочь. Все трое — его дети. Его и Милли. Именно поэтому он не захотел встретиться с ней. Потому что уже десять лет был женат на Милли.

Она почувствовала себя совершенно разбитой. Нужно уйти отсюда. Немедленно. До того, как Джо ее увидит. Иначе она будет выглядеть влюбленной идиоткой, которая не может отвести глаз от своего кумира. Влюбленной без взаимности.

Невилл заметил выражение ее лица:

— Фиона, что с вами? Вам плохо?

Она заставила себя улыбнуться.

— Нет, Невилл. Просто слегка закружилась голова. Боюсь высоты, — солгала она. Потом Фиона сказала Пирсону, что получила огромное удовольствие, но устала и хочет вернуться в гостиницу. Тем более что завтра ей предстоит трудный день. Попросила передать привет Шарлотте и сказала, что увидится с Невиллом в его конторе во вторник.

Потом она начала спускаться по длинной изогнутой лестнице. Увидев боковую дверь, Фиона направилась прямо к ней. Хотелось бежать, но она заставила себя спускаться медленно и неторопливо. Добравшись до первого этажа, она быстро миновала толпу и вышла на аллею, тянувшуюся вдоль всего здания «Монтегью». Тут она бросилась бежать, выскочила на улицу и сразу поймала кеб.

Внутри экипажа Фиона дала волю чувствам. Услышав сдавленные рыдания, встревоженный кебмен обернулся и спросил, не может ли он ей чем-нибудь помочь.

— Чем тут поможешь? — ответила расстроенная Фиона, забыв о том, что плакать на глазах у незнакомого человека — верх неприличия.