Грейс было шестнадцать, а в канун нового столетия — почти семнадцать. Минувшим летом Уильям Колдуэлл был выдвинут главным церемониймейстером большого новогоднего бала, который должен был состояться в Шофшталь-Хаусе 31 декабря 1899 года, плата за участие — двадцать долларов.
— Господа, весьма признателен, хочу заверить всех вас, что высоко ценю оказанную мне честь, но в то же время вынужден просить вас позволить мне отклонить ее. Естественно, я рассчитываю принять участие в бале, быть там в этот вечер, но, видите ли… С самой молодости, едва мне исполнилось, а может, еще не исполнилось, двадцать, я лелеял надежду дожить до этого дня — собственно, продолжаю надеяться на то же и сейчас. Ведь до декабря еще далеко, мало ли что может случиться. Так или иначе, в молодости, даже еще не женившись, я решил, что в этот день, с последним ударом часов, я буду со своей семьей. Что ж, пока, слава Всевышнему, я жив, у меня есть семья, и за несколько минут до полуночи мы с женой собираемся незаметно покинуть вас, вернуться домой и поднять бокал за здоровье друг друга, за ваше здоровье, здоровье всех наших общих друзей, а затем вновь приехать на бал. Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к этой сентиментальной… причуде, да, я уверен, вы поймете меня, особенно если добавить, что, насколько мне известно, в ночь, когда на свет народился ныне истекающий век, мой дед собрал всю семью — и отец там был, и мать, и братья и сестры, — собрал на своей захудалой ферме, находившейся здесь же, в этом графстве, в пятнадцати милях отсюда вниз по течению реки.
Просьбу Уильяма Колдуэлла удовлетворили, и взамен себя он предложил кандидатуру своего доброго друга Айзека Шофшталя, который и был избран главным церемониймейстером. Эдгар Мартиндейл, который, не будучи уроженцем Форт-Пенна, женился на девице из семейства Борденеров, шепнул на ухо своему шурину: «Каково! В семье Уилла Колдуэлла есть традиция собираться каждое столетие! Людям вроде нас с тобой хватает встреч на День благодарения, но Уилл Колдуэлл не из таких. Каждое столетие, на меньшее Колдуэллы не согласны. Боже милосердный!»
— Спокойно, спокойно, Эдгар, — осадил его Скотти Борденер.
— Да ясно все, ясно, я просто ворчу. Да, кстати, как я понимаю, сначала бал предполагалось провести в учебном манеже первого полка, но ты, видимо, из сентиментальных побуждений, настоял, чтобы его перенесли в Шофшталь-Хаус. Что ж, остается надеяться, что в новогоднюю ночь никто не уронит горящую спичку, а то губернатор и его люди, а также все форт-пенновские шишки задохнутся в дыму. Это же настоящая ловушка.
В половине двенадцатого Уилл и Эмили Колдуэлл незаметно покинули гостей бала и скоро добрались до дома. Там были Грейс, Конни, одна из девочек Мартиндейл, Уинфилд Скотт Борденер, Фредерик Уильям Кляйн и Сэмюэл Брок, родич Грейс из Уильямспорта, который приехал в Форт-Пенн, чтобы показать, что все обиды в прошлом. Молодежь приблизительно одного круга уселась за обильно уставленный закусками стол в половине десятого. Примерно час, с десяти до одиннадцати, они пели песни и под фортепианный аккомпанемент Грейс и Скотти Борденера спели все, что знают, а когда репертуар был исчерпан, перешли к игре в поцелуи. Грейс и Фрица Кляйна не было в столовой дольше других. Фриц, который уже позже, возвращаясь домой, хвастался, что Грейс Колдуэлл принялась целоваться взасос, едва он прикоснулся к ней губами, пребывал на вершине блаженства, когда в дверь туалета, где они уединились, постучала Конни и объявила, что ко входу в дом только что подъехал экипаж мистера и миссис Колдуэлл.
— Ну, как время проводите? — осведомилась Эмили.
— О, все хорошо, миссис Колдуэлл, большое спасибо.
— Смотрю, что-то мало пунша выпили, да и на пирожные не обращаете внимания, — посетовала миссис Колдуэлл.
— Если не возражаете, я вас на минуту оставлю — кстати, Эмили, этот пунш ведь на самом деле виноградный сок, так? — уточнил мистер Колдуэлл.
— Да, дорогой.
— Сейчас вернусь.
— Мам, папа за шампанским пошел?
— Точно не знаю, но не удивлюсь.
Мистер Колдуэлл принес из кухни бутылку шампанского.
— Прошу. Я говорил с вашими родителями, и все они разрешили вам поднять тост за новое столетие. Сэм, ты у себя дома, так что разливай.
— Папа, да ты открыл бутылку в кухне, — остановила кузена Грейс, — а мне хотелось услышать выстрел.
— Э-э… я подумал… выплеснется, зальет чье-нибудь платье. Ну да ладно. Сейчас мы отдадим эту бутылку Джулии и остальным, кто собрался на кухне, а сами откроем новую, здесь. — Мистер Колдуэлл отнес открытую бутылку на кухню и вернулся с закупоренной. Облегченно крякнув, пробка выскочила наружу.
Читать дальше