Тони Уайт - Трави трассу!

Уилл тоже не спал. Он ушел от Бернадетты поздно ночью в воскресенье. Обоим не хотелось расставаться – как будто оба они знали, что возможно больше никогда друг друга не увидят. Никто из них не знал в точности, что уготовил им грядущий день. Трина, Джим, Лиз и сам Уилл еще раз сегодня утром прошлись по плану. Ни Жонглер, ни Шэрон не показывались, и слова Джуди Картер эхом отдавались в голове Уилла. Это тот, кто жонглирует, Уилл! Тот, кто жонглирует!

Он знал, что она имеет в виду информатора, того, кто заранее доносит полиции обо всех их планах. Но Уилл пребывал в смятении. Он не знал, кого имела в виду Джуди – Шэрон или Жонглера. Ни одного из них он не мог бы представить себе предателем, слишком через многое они прошли все вместе. Разумеется, у Джуди Картер могли быть причины лгать, она ведь из Вавилона. Но Уилл почему-то чувствовал, что ей можно доверять.

Но время сомнений уже прошло, – он отдал ей драконью приманку. Если она не подбросила ее, они все равно уже ничего не могут сделать. Снова будут сносить сквоты. Снова зеленые окажутся за решеткой, новые автотрассы разрушат общины и уничтожат духовную силу земли.

С рассвета и до утра никто ничто не двигалось с мертвой точки. Агрегат был стоял наизготовку, готовый сносить дома. И полиция была готова арестовать всякого, кто будет сопротивляться дюжим охранникам компании. Сами охранники стояли по местам, готовые подняться на краны и одного за другим посрывать неформалов с крыш.

Около восьми утра началось: под хор оскорблений и град кирпичей и бутылок охранники, вооруженные с баграми и топорами, атаковали дверь первого сквота. С их наблюдательного пункта на крыше Трине, Джиму и Лиз было прекрасно видно, как наемные громилы втаскивают их друзей из дверей и окон. Трое молодцов волокли по земле Джеза, и внезапно со звоном разбитого стекла из окна вылетел его «макинтош» и разбился о мостовую у дома. Два крана выпустили стрелы, чтобы головорезы с автогенами наперевес смогли заняться распутыванием и срезанием цепей на крышах.

Минут через сорок или около того первый дом был полностью очищен. Даже забаррикадированные окна подвала оказались недостаточным препятствием, когда подошли бульдозеры, чтобы начать снос, Трина и Лиз обменялись тревожными взглядами. Только десять домов отделяли их сквот от судьбы пристанища их друзей. Они готовы были молиться всем кельтским богам и богиням, чтобы план Уилла сработал и хоть что-то остановило работы по сносу. Оставалось только надеяться, что он не сбрендил совершенно и окончательно и не выдумал эту безумную галлюцинаторную историю о богинях, рунах и драконах.

Сам Уилл находился в нескольких милях от Хэкни. Решив, что, так как все внимание будет сосредоточено на Уэлл-стрит и протестах неформалов, незамеченным за заграждение гораздо легче будет проникнуть с восточного конца, со стороны Лейтон. Уилл с удовлетворением заметил, что руна Брайди почти непрерывной лентой вьется по железу, охватывает весь периметр заграждения.

Свернув на боковую улочку с магистрали, он нашел укромное место, где стальной гофрированный барьер был отогнут так, что образовалось небольшое отверстие. Местные мальчишки, решил он. Они, очевидно, лазили на стройку ночью, чтобы подурачиться или украсть чего-нибудь, что плохо лежит. Дыра была слишком маленькой, но он знал, что пролезет без особых проблем.

В конференц-зале на верху небоскреба «АВТОТРАССЫ 4 ЮНАЙТЕД» сэр Маркус Фаркс причислил гордо и обратился к экстренному собранию, которое он созвал прошлой ночью после неожиданного звонка от старого знакомого в «Кэнери Харф». Газетчик позвонил Фаркусу, чтобы предупредить его, что некие необычные и крайне компрометирующие фотографии попали на стол его редактора и хотя они, вероятно, могут полежать там день-другой, Фаркусу стоит подготовить хоть какое-то объяснение и сделать это надо быстро. Прибыв, как обычно, на вертолете, Фаркус не видел расклеенных по всему Лондону листовок. Однако эти листовки и плакаты видели пара других директоров, приехавших в своих лимузинах.

Когда он начал свою речь, они обменялись тревожными взглядами, в которых читалась одна и та же мысль: ему же лучше, если он скажет что-нибудь умное.

Шэрон возвращалась назад в Хэкни на поезде Северо-Лондонской линии. Все плакаты были розданы различным общинам зеленых по всему городу. Десятки копий делали повсюду с каждого отданного ею экземпляра. И Шэрон догадывалась, что к сему моменту, плакаты, наверное, разлетелись уже повсюду. Последние пару ночей она провели у старых друзей, живших в сквотах Эштона. Там шла своя борьба: улицу за улицей, милю за милей Департамент наслаждения вождением пытался скупать стоящие впритык друг к другу одноквартирные дома 30-ых годов, проворачивая очередную аферу по расширению трассы.