Гейл Форман - Оставьте меня

– Боже, мне так жаль.

– Нет. – Стивен вытянул руку. – Это еще не оно. Все обошлось. Легкое ДТП.

Комок ужаса в животе у Мэрибет сжался еще сильнее.

– И что произошло? – прошептала она.

– То, что я вместо того, чтобы съехать на обочину или поставить аварийный знак, последние секунды ее жизни отчитывал Фелисити за то, что мы из-за нее попали в аварию. Пока я орал на нее, в нас въехали сзади. Я даже стоп-сигнал не включил, просто поставил машину на тормоз.

– О боже, Стивен. Нет.

– Я отделался сотрясением мозга и вывихом плеча. А Фелисити… – Он откашлялся. – С ее стороны машина даже на машину перестала быть похожа.

И он продолжил свой ужасный рассказ о том, как сидел напротив Фелисити в клетке из обломков и умолял ее держаться, хотя и видел, что она не сможет. Мэрибет заплакала.

Стивен подал ей салфетку и продолжил, у него глаза были сухие. Мэрибет казалось, что он уже не с ней разговаривает, а просто прикрывается ей, чтобы было выносимее пересказать эту историю самому себе. Примерно так же, как она писала близнецам.

– Я после этого взял отпуск на месяц, а когда вернулся, уже растерял часть пациентов. Потом и другие стали уходить, потому что… пожалуй, угрюмый – подходящее слово, хотя я всегда был угрюм, но, наверное, стал совсем невыносим. Может, поэтому и пошли слухи. Фелисити любили. А меня нет. Она умерла. А я нет. Шептались, что я пью. Но это было неправдой, хотя, конечно, после аварии я пил много. – Он показал туда, где стояли пустые бутылки. – Но многие как будто понимали, что это моя вина. Или, может, просто не хотели мне сочувствовать. Кто их в этом обвинит? Это сказалось на работе. Мне предложили взять еще один отпуск, хотя мы все понимали, что это навсегда.

Стивен оттолкнул тарелку.

– Может, это и к лучшему. Врачу необходима некоторая мания, уверенность в собственной непогрешимости. Но после того, как на моих глазах умерла Фелисити, а я ни хрена с этим сделать не смог, я лишился и этого.

Так вот в чем дело. Не врачебная ошибка. Не алкоголизм. Даже не скандал, по крайней мере, не такой, как воображала Мэрибет. А разбитое сердце, самобичевание. А уж это она понимала.

Стивен смолк, но руки дрожали. Мэрибет накрыла их своими ладонями и держала крепко, пока не прошла дрожь. А потом она его поцеловала.

В понедельник перед бассейном Мэрибет зашла в библиотеку в Сквиррел-Хилл, чтобы отыскать в архивах номера страховок родителей. Поскольку она удалила письмо от Джейсона, не ответив, то больше от него ничего не ждала. Но он снова написал с устрашающей темой P.S.

Что это значит? P.S., я тебя ненавижу? Не возвращайся? Ты – худшая мать на свете?

«P.S. Ты, похоже, думаешь, что я тебя наказываю. Но чтобы ты знала – на День благодарения мы уехали за город, Оскар заболел, я сидел с ним дома, а ты писала на рабочую почту, так что я увидел только в понедельник вечером. И целый день переваривал, можно меня понять, ты же за целый месяц слова не сказала.

Мэрибет, ради бога, я решил к тебе не лезть. Я делаю ВСЕ, о чем ты меня просила. Я не знаю, чего ты еще от меня хочешь».

Она посмотрела на дату. Второе письмо он послал на следующий день после первого. За два дня до того, как она поцеловала Стивена.

Мэрибет размышляла об этом поцелуе со странной примесью нежности и неловкости, а сейчас к ним присоединилась еще и вина. Поцеловала бы она Стивена, если бы увидела это второе письмо? Или же она целовала его, чтобы отомстить Джейсону? Нет, так не казалось. Если она и думала о ком-то третьем там, на кухне, то это была Фелисити.

Мэрибет перечитала письмо. За город? И что случилось с Оскаром?

«Оскар в порядке?»– немедленно написала она и не думая отправила.

Джейсон, наверное, сидел за компьютером, поскольку ответ пришел сразу же.

«В полном».

В конкретику Джейсон никогда не вдавался. Не парился по пустякам, хотя Мэрибет так и не смогла понять, что для него не пустяк. Например, то, что она сбежала?

Но болезнь Оскара ее перепугала. Уши? Трубки? Оскар поздно заговорил – они списывали это на то, что на все вопросы за них обоих отвечала Лив, до тех пор, пока Лорен не обратила внимание на то, что Оскар часто переспрашивает: «Что?» и поинтересовалась, проверяли ли они слух. Оказалось, что уши у него были заполнены жидкостью и он едва слышал, поэтому и не разговаривал. Мэрибет пришла в ужас – от того, что подвела Оскара, что не заметила сама, без Лорен. («Да ладно тебе, – сказал ей Джейсон. – У нее четверо детей».) Оскару вставили в уши трубки, и он догнал сестру, но летом трубки выпали, и отоларинголог велел следить, чтобы жидкость снова не скопилась.