Гурам Сванидзе - Сборник рассказов

По семейной легенде, дед Саши был анархистом. Он как-то вычитал из «Мёртвых душ» Гоголя, как Чичиков угостился двумя чепарухами пива, после чего сменил свою довольно простую русскую фамилию Старшинов – стал Чепарухиным.

С такой необычной фамилией, да ещё в Тбилиси, и не быть оригиналом? Сашу Чепарухина трудно было с кем-то спутать в этом городе.

Разве что в ситуации крайне экстраординарной…

Однажды к нам завернул мадридский «Реал». Он играл против московского «Спартака». В Москве была не футбольная погода. Решили сыграть матч в Грузии, на югах. Я заглянул в гостиницу «Иверия», должен был встретить подругу. В фойе толкались фаны «Спартака» и «Реала». Я стоял чуть в сторонке и в этой суете не участвовал. Испанцы показались мне невысокого роста, неказистыми. Они, взрослые мужики, торговались с москвичами, почти тинэйджерами, страстно и шумно. За каждый значок, медальон. По рукам ходил буклет королевского клуба, очень красивый. Его раздавал один из представителей «Реала». Завхоз, наверное. Испанец был разборчив. Надо было крикнуть ему: «Спартак! Спартак!» Он прислушивался, нет ли фальши, только затем протягивал буклет. Он несколько раз косо посмотрел на меня. Видит, что стою как истукан. Потом неожиданно для себя нерешительно протянул буклет. Не шелохнувшись, я бросил ему: «Динамо» Тбилиси!» Завхоз ничего не понял. Тут в фойе вбежал субъект, из местных гебистов. Типичный цербер. Он прямиком бросился к одному из москвичей.

– Кончай базар! Дали вам полчаса! Истёк лимит! – бесцеремонно он обратился к заезжему фану. Тот послушно дал команду своим. Они гуськом потянулись из фойе. Так, видимо, было заведено. Гебист мельком взглянул на меня. Приценился и отошёл – принял меня за коллегу из Москвы.

За всем происходящим наблюдал ещё один тип. Увидев его, я чуть не поперхнулся от неожиданности.

– Чепарухин? Здесь? Зачем? Что за наряд! Манеры! Маскарад какой-то.

Моё волнение не осталось незамеченным. Цербер вывел меня под руки. От расспросов с пристрастием меня спасло то, что я служил социологом при ЦК ЛКСМ…

Скандинавской внешности и роста, стройный молодой человек, с львиной шевелюрой золотистого цвета, торжественно курил сигару. Вокруг парня увивалась смуглая женщина. То галстук ему поправит, то пылинку сдует. Явно прислуга при аристократе. Она, любуясь, с обожанием смотрела на него, а он вроде не замечал её. Сквозь очки в тонкой золотой оправе голубые глаза смотрели с интересом и одновременно сдержанно. Ему тоже хотелось бы смешаться с болельщиками…

Потом я узнал, что Чепарухина в гостинице точно не было. Из прессы стало известно, что «Реал» сопровождал представитель королевской фамилии. Должно быть, тот самый парень. Почему скандинавской внешности? В газете было написано, что испанский престол наследует династия Бернадоттов, что она также является царствующей фамилией в Швеции, что некогда Наполеон даровал своему маршалу Бернадотту шведский престол, что маршал по происхождению баск, что баски родственны грузинам…

Одно немаловажное обстоятельство могло толкнуть меня на ложное узнавание – женщина, которая обхаживала принца. Она даже всполошилась, заметив, как я на неё уставился, пытаясь разглядеть в ней матушку Чепарухина. Саша и его мать – явление, достойное внимания!

…Я помню, как она в истерике носилась по берегу Тбилисского моря, вдоль воды, с криками: «Сашуня! Сашуня!» Находящиеся там люди выбирали – наблюдать бьющуюся в панике женщину или любоваться, как далеко за буёк заплыл атлетического сложения парень, как красивы и мощны были его движения. Они не видели связи между этими двумя явлениями. Вот пловец повернул назад, и все стали предвкушать появление из водной стихии некоего супермена… То, что увидели присутствовавшие, потом ввергло их в шок. С ластами в руках женщина бросилась к выходящему из воды пловцу. Она звучно шлёпала ими по его мокрому телу, а он… навзрыд плакал. Ещё некоторое время на берегу на повышенных тонах матушка выговаривала сыну, каждый раз сопровождая словесный наскок шлепками по телу, и каждый раз ей отвечал плач детины.

С некоторых пор Чепарухина анализировал наш общий знакомый – Лёня Д. Тот, будучи физиком, практиковал психоанализ. Чепарухин понимал, что имеет дело с непрофессионалом. Он сам проштудировал книги венского психиатра. Однажды Саша наткнулся на статью Фрейда, опубликованную в каком-то специальном издании, где автор критиковал вульгаризаторов его учения, называя проводимый ими психоанализ диким.