Елена Иваницкая - Делай, что хочешь

В общем, как положено. Боковым зрением поймал Карло, стоявшего возле ступенек. Завершающим движением развернулся, шагнул назад-вбок:

– … и поблагодарить того, чьей заботой наш разговор состоялся.

Пожал ему руку. Карло тоже не в накладе. Слушатели останутся у него выпить-пообедать. Кто-то зааплодировал, кто-то застучал ногами. Анита замахала розовым платочком.

Вдруг сообразил, что завершать следовало ответами на вопросы. Выскочило из головы. Неужели волновался?

– Александр, объясните, не понимаю! – все тревожился Дон Дылда. – Убийца ведь мог промолчать. Он бы понял по этой фотографии: против него никаких доказательств нет. А как же суд? В суде было бы только признание невиновного?

Я отвечал, прислушиваясь к негромкому говору вокруг. «Прошлым летом гроза со смерчем… а как раз у меня на пчельнике… Когда смертная казнь, то и следствие серьезнее… Нет, если по совести, то одинаково. Так-то оно так, но когда о жизни речь идет, то особенно… Бессовестный ни с чем не посчитается… Нет, так не бывает, чтоб не считался, жить человеку или не жить… Хотел бы и я так думать…».

А ведь понравилось, если все еще обсуждают. Подошли мои сероглазые загляденья. Я поцеловал Герти в ладошку и, продолжая говорить, стал тихо забирать руку Марты себе под локоть. Теснее, теснее. Перехватил ее пальцы, и тут же нас испепелил кругло-гневный взгляд пробравшейся поближе Аниты. Только этого мне не хватало.

Чтоб ехать на завод, нам подали коляску с красными колесами и красными подушками. На четырех штырях белый навес с красными фестончиками. Забавный провинциальный шик, запряженный двумя длинноухими мулами. За кучера мальчишка Санди. Наши красавицы на заднем сиденье, мы со Старым Медведем напротив. Все наперебой радовались моему успеху, даже мальчишка что-то покрикивал. По-детски нежиться в похвалах смешно. Хотя приятно.

В светлый облачный день цветущая дорога была по-особенному красиво ясной. На поворотах зеленая даль открывалась всеми оттенками от изумрудного до густо-синего. По обочине мелькало сиренево-голубое. Что это?

– Цикорий! На солнце закрылся бы, а под облаками смотрит! … Но, значит, закон не использует понятия обмана, хотя использует обман?

Чтобы прекратить разговор о лекции, я расфилософствовался. В дороге сознаешь, что нет ни прошлого, ни будущего, а настоящее – как поворот колеса. Вдруг мне горячо завозражали. Насчет будущего – неизвестно, а прошлое есть. Вот оно! Где? Дорога! Ее прокладывали, мостили. Прошлое – то, что сделано. Время не уходит. Не все уходит. Время – это город. Город – это время…

– А кирпичи – минуты, – любезно вставил я. Вчера вечером в энциклопедии просмотрел керамический раздел, чтобы набраться если не знаний, то слов. И очень кстати прочел в газете рекламную заметку, о которой и завел речь: наш старейший кирпичный завод достиг годового производства в семьдесят пять тысяч штук при четырехстах работниках. Хотел спросить: а у вас сколько? Но Марта и Старый Медведь смутились, а Герти засмеялась:

– Рекламная статья? В столичной газете? Ну и ну!

– Там опечатка, – улыбнулся и Старый Медведь. – В первой цифре два нуля пропали.

– Семьдесят пять тысяч, – принялась объяснять Марта, – налепят не четыреста, а четверо, и не за год, а месяца за три. Хватит на усадьбу. Дом, винодельня… Но это две печи придется складывать, и слишком дорого выйдет обжечь. У нас купить удобнее и дешевле. И знаете, даже на семь миллионов не нужно четыреста работников. И половины много.

Конфуз меня не раздосадовал, а развеселил.

– Надо же, я поверил. А из семи миллионов сколько же домов получится?

Засмеялись: один!

Ответвляясь от шоссе, асфальтовая дорога с кирпичным колесопроводом ныряла в лес. У поворота на подножье из красных валунов кирпичный столбик в форме обелиска. Медальоном латунная пластинка с названием и витой кронштейн с фонарем и терракотовый колокольчик.

Мальчишка остановил коляску и позвонил, подергав за веревку. Раздался металлический звон.

– Неужели колокольчик глиняный?

– Конечно!

– А где же забор?

– У нас не воруют. Без заборов и сторожей гораздо лучше. Честность штука выгодная. Много сил и денег экономит.

Налево открылась просторная пестрая поляна с красными штабелями кирпича. Один ряд беловато-желтый. И еще несколько рядов непонятно чего в мешковине.

– Черепица!

– Черепица стеклянная. Для света на чердаке. Той же формы с теми же пазами, что глиняная. Мы на каждую клетку одну стеклянную прикладываем.