Гийом Мюссо: Девушка из Бруклина

Guillaume Musso

LA FILLE DE BROOKLYN

Copyright © XO Éditions, 2016. All rights reserved.

© Кожевникова Е., перевод на русский язык, 2017

© Шарикова Г., перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО Издательство «Э», 2017

Антиб

Среда, 31 августа 2016 года

Длинный уикенд на Лазурном Берегу за несколько недель до свадьбы. Мы проживали их как блаженное вступление, радующую близость, согретую августовским солнцем.

Вечер начался чудесной прогулкой по форту старого города: стаканчик мерло на террасе кафе, спагетти с моллюсками под старинными каменными сводами времен Микеланджело. Мы говорили о твоей работе, о моей и о нашей свадьбе. Отпраздновать ее мы собирались в самом узком кругу: двое друзей-свидетелей и мой сынишка Тео, чтобы похлопать нам в ладоши.

На обратной дороге я сидел за рулем взятой напрокат машины, ехал медленно, чтобы ты успела налюбоваться видом побережья. Мне запомнились эти мгновения: свет зеленых глаз, развевающиеся волосы, короткая юбка, кожаный жилет, распахнутый на ярко-желтой майке с надписью «Power to the People [1] «Власть народу» ( англ. ). ». На поворотах, переключая скорость, я смотрел на твои золотистые ноги, мы улыбались друг другу, ты напевала старый хит Ареты Франклин.

Было так тепло, так славно… Мне запомнились эти мгновения: искорки в глазах, улыбка, волосы, летящие по ветру, тонкие пальцы, отбивающие ритм на панели…

Мы сняли домик в «Ловцах жемчуга», красивом местечке с десятком вилл, смотрящих на Средиземное море. И когда поднимались по аллее, вдыхая смолистый запах сосен, у тебя широко раскрывались глаза – так красиво все было вокруг.

Мне запомнились эти мгновения: мы в последний раз тогда были счастливы.

Стрекотанье цикад. Убаюкивающий шум прибоя. Легкий ветерок, что смягчает влажное тепло вечера.

На террасе, прижавшейся к скалистому склону, ты зажгла душистые свечи и спираль против комаров, я поставил диск Чарли Хейдена. Как в романе Фицджеральда, я встал за стойку бара и стал готовить для нас коктейль. Твой любимый: «Лонг-Айленд айс ти», много-много льда и ломтик лайма.

Я редко видел тебя такой радостной.

Мы могли бы провести прекрасный вечер. Мы должны были провести прекрасный вечер. Но мне не давала покоя одна мысль. До поры до времени я держал ее под контролем. Но она не отпускала меня. Назойливо твердила одно и то же: «Знаешь, Анна, у нас не должно быть друг от друга секретов».

Почему желание знать правду одолело меня именно в этот вечер? Из-за близости свадьбы? Из-за того, что мы слишком быстро решились на этот шаг? Из-за боязни переступить порог?

Думаю, все вместе сыграло свою роль – и еще моя личная история, когда меня предали люди, которых, как мне казалось, я хорошо знал.

Я протянул тебе стакан и сел напротив.

– Я говорю серьезно, Анна, я не хочу жить во лжи.

– Надо же! И я тоже. Но жить без лжи не значит не иметь секретов.

– Значит, ты признаешь: у тебя есть секреты.

– У кого их нет, Рафаэль? Секреты – это прекрасно. Они – пограничные столбы, частичка нашей личности, кусочек прожитой жизни; они придают таинственности.

– Но у меня от тебя нет секретов.

– И что из этого?

Ты расстроилась, рассердилась. И я тоже. Куда подевалась наша радость, веселье? А нам было так хорошо в начале вечера…

Разговор мог бы на этом кончиться, но я продолжил, выложив новые аргументы. Я не мог остановиться, я должен был получить ответ на мучивший меня вопрос:

– Почему ты уходишь от ответа, как только я спрашиваю тебя о прошлом?

– Потому что прошлое прошло. Это аксиома. И его не изменишь.

Ответ мне не понравился.

– Прошлое определяет настоящее, и ты это прекрасно знаешь. Что ты от меня скрываешь, черт возьми?!

– Ничего, что могло бы грозить нам с тобой. Поверь мне. Поверь нам с тобой!

– Перестань отделываться общими фразами!

Я стукнул кулаком по столу, и ты вздрогнула. Сколько разных чувств волной пробежало по твоему красивому лицу – и скорбь, и страх тоже…

Я злился, потому что мне очень хотелось успокоиться. Мы были знакомы всего полгода, и с нашей первой встречи я полюбил в тебе все. И больше всего – таинственность, сдержанность, молчаливость и твой независимый нрав… Но бумеранг вернулся. Теперь твоя таинственность и сдержанность угнетала и мучила меня.

– Почему тебе так хочется все испортить? – спросила ты с непередаваемой усталостью в голосе.