Жаринов Викторович - Библиотека Дон Кихота

Думаю, наступило время позаботится о возвращении наших мышек назад в клетку, пока они не улетели к себе домой.

Я заезжал в книгохранилище. Объект проявляет явное беспокойство. Такой момент упустить нельзя. Операцию следует ускорить.

Гранада. Гостиница.

Воронов и Грузинчик расстались у дверей своих номеров. Они договорились постоянно держать связь друг с другом. Решили встретиться буквально через полчаса, чтобы совместно обсудить свои дальнейшие действия.

Но стоило Воронову лишь коснуться головой подушки, как он тут же впал в глубокий сон.

Профессору снилось, будто он идет вдоль берега, перебирая в руках золотую цепочку, — звено за звеном. Он знал, что эта цепь связывает его с сокровенной тайной. И если удастся нащупать все звенья, тогда он обязательно узнает, в чем дело и почувствует себя свободным и счастливым.

Но звенья цепочки лишь оставляли красные пятна на ладонях и больше ничего.

Воронов проснулся так же неожиданно, как и заснул. Ветер гулял по просторному гостиничному номеру. Он явно проспал встречу с Грузинчиком. Уже наступили сумерки. Профессор спустил ноги с кровати и собрался уже включит свет. Но прежде чем ему удалось коснуться клавиши выключателя, он уловил странный звук. Будто кто-то сделал осторожный шаг по паркету. Всего лишь один-единственный шаг.

Сердце упало куда-то вниз. Воронов отнял руку от выключателя и весь превратился в слух. Но в ушах отдавался только звук учащенно бьющегося сердца. В номере явно кто-то был.

Страх сжал его в своих тисках и у профессора перехватило дыхание. Теперь каждый вздох давался с трудом, причиняя при этом сильную боль в районе груди. Дверь в комнату, в которой спал Воронов, оказалась слегка приоткрытой. А, может быть, это просто нервишки разыгрались, может за приоткрытой дверью никто не прячется?

И словно, чтобы лишить его последней надежды на благополучный исход, — звук повторился вновь. Воронов отчетливо уловил, как шуршит ткань одежды того, кто тайно проник в его номер. Острая боль пронзила желудок с такой силой, что Воронов ощутил неожиданный приступ тошноты. «О Господи!» — рвался наружу из самого сердца молчаливый вопль отчаяния.

И вдруг отчаяние сменилось ясностью сознания и уверенностью. Он понял, что надо сделать рывок к входной двери и выскочить в коридор, а там уже начать звать на помощь.

Хорошо, что он не успел раздеться.

Оружие! Да! Оружие! Непременно чем-то следовало вооружиться. Чем-нибудь тяжелым. Вроде бейсбольной биты. Бред. Какая бита в гостиничном номере? Это он боевиков насмотрелся. Смотри-ка, даже в состоянии аффекта думаю в соответствии с навязанными клише.

И Воронов принялся судорожно озираться по сторонам. На тумбочке перед кроватью стояла лишь тяжелая стеклянная пепельница. Можно было воспользоваться настольной лампой, но это оказался всего лишь маленький несерьезный ночник.

Думая об оружии, Воронов лишь терял те драгоценные секунды, которые и предоставила ему Судьба для спасения.

В следующий момент дверь широко распахнулась, и в комнату, как тяжелый снаряд, выпущенный из катапульты, ворвалось мощное мускулистое тело в черном комбинезоне и в вязанной маске на голове. «Не жарко ли будет в такой спецодежде?» — мелькнуло в голове, как веселый мотивчик в фильмах Чаплина, где какой-нибудь верзила готов был раздавить маленького бродягу.

В следующий момент Воронов рухнул на пол. Рухнул сам. Мозг сам помимо хозяина решил, что так будет лучше. Сверху тяжело и противно задышали. «Так, пожалуй, и изнасилуют», — не унимался в голове веселый мотивчик. Что-то массивное пронеслось рядом с ухом. Это была нога в грубом армейском ботинке. Одним ударом верзила хотел отключить его.

Воронов успел перекатиться на другой бок и уйти от удара. Попытаться встать с пола было бессмысленно: верзила легко поймает его на противоходе и нанесет-таки точный и сокрушительный удар.

Адреналин буквально бесшумным взрывом выплеснуло в кровь. Воронов давно уже не дрался и это ощущение показалось ему новым, ярким, захватывающим. Чувство страха сменилось чувством унижения и ущемленной гордости самца. Кто-то явно здоровее и моложе профессора пытался с ним расправиться и, кажется, ни на какое серьезное сопротивление и не рассчитывал. Так на, получи, сволочь! Врагу не сдается наш гордый «Варяг»! Какой-то испанский дебил собирается размозжить мне голову! Это показалось столь оскорбительным, что в следующий момент он уже не перекатывался по полу, а, удивляясь самому себе, с необычайной ловкостью вскочил на ноги, вернее, на корточки, и не разгибаясь сделал отчаянный рывок в сторону массивной фигуры, вцепившись в нее в районе пояса.