Карл-Йоганн Вальгрен - Живописец теней

– Что ты сказал? Ты сделал что?

– Что слышал… Мы с ним пересекались, когда я работал с рекламой. Им нужен был новый каталог, и заказ ушел к нам. С той поры у меня там знакомства… Я принес им якобы купленного мной Буше и попросил установить подлинность. Кройера показать не решился, а Буше принес. Они, конечно, расспрашивали, как он ко мне попал, я кое-как уклонился… но в конце концов подтвердили, что речь идет о самом настоящем подлиннике. Особенно их убедили эта необычная зеленая бумага восемнадцатого века и старинная печать коллекционера на обороте. Я спросил, могу ли дать их телефон, на тот случай, если мне вздумается рисунок продать, – разумеется, сказали они. Я дал номер Форсману, и меня не удивит, если он туда уже позвонил.

С какой легкостью люди попадают в ловушки, подумал Иоаким. И еще его несказанно удивило, что, оказывается, существует великолепно работающая теневая экономика, подчиняющаяся точно тем же законам, что и любой другой бизнес, – причем даже в такой специфической области, как торговля краденым. Цена, как он понял, была все же не такой, как если бы они решились продать картины уважаемому коллекционеру, но риск куда как меньше. И все же Буше был своего рода antipasto , закуской перед ожидавшим их шикарным обедом. Они еще не притронулись к горячему, не говоря уж про изысканный десерт.

Вскоре после тогдашнего разговора на Готланде Иоаким прикинул рыночную цену оставшихся у Виктора картин – получилась почти невероятная сумма. Бацци, если найти нужного прохвоста, принесет не менее двух миллионов, Кройер – столько же. Эмиру они решили предложить маленького Кройера за миллион ровно.

– Мы должны поделиться с моим свояком, – сказал Иоаким, когда они начинали разрабатывать план действий.

– Это еще почему?

– Потому что он тоже рискует.

– Ты имеешь в виду, что он водит за нос свою жену?

– В первую очередь.

И в самом деле, Эрланд более всего опасался, что его разоблачит Жанетт. Месть профессиональных бандитов почему-то беспокоила его меньше. А может быть, у него просто не хватало фантазии вообразить себе такой сценарий.

– Придется заплатить ему процент.

– Даже не думай. В лучшем случае отстегнем кусок. Он ничем не рискует. Я знаю Эмира… если он сойдет с рельс, будет искать того, кто под рукой, то есть меня, а не какого-то ботаника в далеком Гётеборге.

Проблема с полотном Кройера, которое они сватали Эмиру, заключалась в создании правдоподобного провинанса. Поддельной печати собирателя девятнадцатого века для профессионального уголовника Эмира было мало. Он судил всех по себе и поэтому был подозрителен до гротеска. И когда Эрланд перед Рождеством выполнил свое обещание и послал картины в Стокгольм, Хамрелль тут же придумал соответствующий план – картина украдена из уважаемой галереи Жанетт Роос в Гётеборге. Эрланду поручили раздобыть более или менее разумный документ, подтверждающий печальное событие, – справку, что картина до последнего времени была в собственности галереи, что-нибудь о цене, липовая переписка со страховой компанией… Они даже заказали для Эрланда визитные карточки сотрудника галереи – на тот случай, если Эмиру вздумается позвонить и проверить. Вполне возможно, Эмир так и поступит. Или он купит картину, или поднимет нас на смех, объяснил Хамрелль. Невероятно, но Эрланд согласился на все эти махинации.

Размышления Иоакима прервал бодрый мотивчик «Crazy frogs» мобильника Хамрелля.

– Наш клиент, – сказал Хамрелль, покосившись на дисплей. – Немного везения, Йонни, и мы на лимон богаче.

Лето 2005 года началось с рекордного для этого времени года холода, сменившегося вскоре рекордной жарой, что дало пессимистам еще один повод убедиться, что с климатом на планете неблагополучно. После смерти Виктора прошел уже год, а полгода назад нацию потрясла катастрофа еще большего масштаба – цунами в Юго-Восточной Азии. К облегчению Хамрелля (кстати, и Иоаки ма тоже), бойкая Дженни, исполнявшая немецкую студентку в бессмертном фильме «Лоси и груди», чудом осталась в живых. Дженни со своим парнем уехала в Као Лак воплощать свою мечту о ресторане для веганов, но за пятнадцать минут до того, как гигантские волны поглотили берег, Дженни отправилась на рынок покупать овощи.

И много еще было катаклизмов в том году. Посреди зимы ураган «Гудрун» одним порывом ветра в сорок пять метров в секунду сорвал крышу с готландского сарая Иоакима, но это его не особенно огорчило – теперь у него были все предпосылки к тому, чтобы поставить на месте сарая не сарай, а дом. Виктор «the good guy» Ющенко стал президентом Украины. И одесную от него встала конечно же блондинистая секс-бомба Юлия Тимошенко в роли премьер-министра. В кафе и ресторанах ввели запрет на курение. И среди всех этих плохих и хороших новостей выделялась одна: Иоаким Кунцельманн вновь начал писать статьи.