Владимир Чугунов - Буря

К вокзалу, ввиду интенсивного из-за выходного дня движения транспорта, подъехали затемно. Дальневосточной делегации до отправления поезда осталось всего полтора часа. Я долго крепился, а потом всё-таки не выдержал и вышел проводить. Дочь осталась в автобусе. Ирина протянула мне руку. Я сказал: «Вы уж извините меня за дерзость». «Да все нарма-альна!» — ответила она, но явно была тронута. Таня протянула мне руку, как протягивают их обычно с какою-то грациозной неловкостью, наклоняя ребром держимую кисть немного вниз, все женщины. Я едва коснулся её руки, Ксения тоже протянул мне руку, потом Валя, и наконец Света. И они уже взялись за чемоданы, когда я попросил Свету на минутку остановиться. Мы остались вдвоём.

Сердце во мне колотилось, как у мальчишки. И тут в голове само собой родилось и тут же слетело с языка:

— Прежде, чем расстаться, хочу сказать вам. Вы для меня, как свет с Востока.

— Ну, во-первых, с Дальнего Востока, а во-вторых, никакой не свет, а просто Света.

— Знаете, о чём я больше всего сожалею?

— И о чём же?

Она всё пыталась и никак не могла превратить наше затянувшееся прощание в забаву.

— Что вы замужем?

— Это кто же вам об этом сказал?

— Ну как… Ребёнок…

— А что, незамужним разве запрещается иметь детей?

— Так вы…

— Све-ета-а! — напомнили о себе стоявшие в десяти шагах подруги.

Я поспешно достав визитку.

— Напиши мне… или позвони… или эсэмэску пришли… — я даже не заметил, что перешёл на «ты», как-то само собой это получилось.

— А надо?

— Это уже не мне решать.

Она вздохнула, покачала головой, взяла визитку и, внимательно посмотрев мне в глаза, сказала:

— Хорошо, я подумаю.

Я вернулся в автобус, как во сне. И как во сне просидел и промолчал всю дорогу. Дочь всё время пути внимательно ко мне присматривалась.

В гостиницу мы прибыли уже около одиннадцати, таким долгим оказался путь по забитому транспортом Пекину, а может быть, потому, что опять пришлось выбираться чуть ли не на окраину, и всё вдоль нескончаемых витрин магазинов. Фруктами, в основном очень крупными персиками, торговали прямо на улице, хотя уже было темно и поздно. Я купил пару за семь юаней, но так и не понял, дорого это или дёшево.

На этот раз отель занимал обычный многоэтажный дом, с рестораном внизу под названием «Сеня». Так же назывался и встроенный в соседний дом магазин. И это оказалось не случайностью: войдя в вестибюль, мы тут же услышали родную речь и увидели родные лица. Даже молодая китайская девушка за стойкой произнесла несколько родных слов: «Пляхатита. Патялиста. Вас номель».

В два часа нам уже предстоял подъём, а в три выезд из гостиницы. Всего за полчаса по ночному Пекину нас обещали доставить до аэропорта. Мы всего-то и успели принять освежающий душ да на пару часов погрузиться в мёртвый сон.

И вот мы уже опять в вестибюле, рядом с нами упакованные в дорогу чемоданы, в специальном чемоданчике камера, штатив.

В половине третьего против стеклянных дверей остановился микроавтобус, из него вышел шофёр и, войдя в вестибюль, глянув на меня, спросил: «Кииф, кииф?» Мы летели именно через Киев, но я всё-таки сообразил, что это не наша машина и отрицательно покачал головой. Микроавтобус отъехал. А без пятнадцати три подъехал старенький, но ухоженный легковой «фольцваген». Из него вышел шофёр и, подойдя к нам с листочком в руках, где были написаны наши имена, помог нам донести и загрузить в багажник вещи. Мы сели в машину. Водитель знаками дал понять, что кто-то ещё должен подойти, и я так понял, что гид. И пока сидели, я успел понаблюдать сцену из тайной жизни ночного Пекина. Кем бы она ни была по национальности, ночную бабочку видно сразу. И появилась она не одна, а в сопровождении молодого человека, который вошёл в гостиницу, а она осталась ждать у подъезда. Через пять минут человек этот, а может быть, уже другой человек вышел, и они, не прикасаясь друг к другу, как ходят только с людьми посторонними, прошли мимо нас и скрылись в темноте двора.

Наконец, подошёл наш гид по имени Саня, и мы двинулись по ночному Пекину. Улицы были пусты и ввиду отсутствия светофоров мы летели без остановок до самого аэропорта.

Подъехали к тому самому терминалу, где по прилёте забрали прибывших из Владивостока.

Гид ввёл нас в здание и, сказав, что ему дальше нельзя, попрощался с нами. По дороге мы успели обменяться визитками.

Далее уже предстояла знакомая канитель по упаковке чемоданов, тут это стоило сто юаней, почти в два раза дороже, чем у нас, затем прохождение через стойки приёма багажа, где нам выдали талоны на посадку, заполнение карточек убытия, щепетильный пограничный контроль (пограничники копались даже в дамских сумочках) и длительное шествие к месту посадки. Можно было не идти, а ехать на горизонтальном эскалаторе, но мы никуда не торопились и не спеша дошли до зала ожидания. Тут ничего подобного нашей беспошлинной торговле не было. На остатки юаней мы выпили по чашке кофе. И, когда пробил час, прошли на посадку в самолёт через такой же, как в Шереметьеве, рукав.