Джеффри Арчер - Четвертое сословие

— На что вы намекаете? — закричал Армстронг.

— Мистер Армстронг, мы оба знаем, что банк Манхэттена представляет интересы профсоюзов печатников в Нью-Йорке, а БНА получил от вас инструкции купить наши акции на сумму свыше семидесяти миллионов долларов за прошедший месяц — хотя Марк Тенби, наш главный бухгалтер, выдавая вам чековую книжку пенсионного фонда, специально подчеркнул, что покупка акций собственной компании является уголовным преступлением.

— Ничего подобного он не говорил, — крикнул Армстронг.

— Это что, еще одна «обычная канцелярская ошибка»? — скривил губы сэр Пол. — Разумеется, ее легко исправить — нужно только уволить главного бухгалтера.

— Это полный абсурд, — сказал Армстронг. — БНА мог скупать акции по поручению любого из своих клиентов.

— К сожалению, нет, — сэр Пол открыл другую папку. — Старший дилер, любезно согласившийся мне перезвонить, подтвердил, что вы дали четкие инструкции, — сэр Пол заглянул в свои записи, — «поддержать» — по вашему выражению — цену на акции, потому что вы не могли допустить ее дальнейшего снижения. Когда он объяснил вам последствия подобных действий, вы, по всей видимости, ответили ему, — сэр Пол снова сверился со своими записями: — «Мне плевать, сколько это стоит».

— Это его слово против моего, — сказал Армстронг. — Если он повторит это еще раз, я подам на него в суд за клевету. — И после паузы добавил: — В обеих странах.

— На мой взгляд, подобный способ действия будет крайне неразумным, — покачал головой сэр Пол. — Все звонки, поступающие в этот отдел БНА или исходящие из него, записываются и регистрируются в журнале, и я попросил прислать мне запись этого разговора.

— Вы обвиняете меня во лжи? — крикнул Армстронг.

— А если и так, — сказал председатель, — на меня вы тоже подадите в суд за клевету?

Армстронг ошеломленно молчал.

— Вижу, вы не намерены откровенно отвечать на мои вопросы, — продолжал сэр Пол. — Следовательно, у меня нет другого выбора, кроме как подать в отставку.

— Нет, нет! — вскрикнули несколько директоров.

Армстронг понял, что переиграл. Если сэр Пол сейчас уйдет в отставку, через несколько дней весь мир узнает о пошатнувшемся финансовом положении компании.

— Я надеюсь, вы все-таки найдете возможность остаться на посту председателя до годового общего собрания в апреле, — тихо произнес он. — Так, мы, по крайней мере, успеем должным образом передать дела.

— Боюсь, все зашло слишком далеко, — ответил сэр Пол и встал.

Армстронг поднял голову и, глядя ему в глаза, сказал:

— Думаете, я стану вас умолять?

— Нет, сэр, не думаю. Вы не способны умолять — как не способны говорить правду.

Армстронг вскочил, и некоторое время они в упор смотрели друг на друга. Потом сэр Пол повернулся и вышел, оставив свои бумаги на столе.

Армстронг сел на место председателя, но ничего не говорил, медленно обводя взглядом сидящих за столом.

— Если кто-то еще хочет присоединиться к нему, — наконец произнес он, — делайте это сейчас.

Зашуршали бумаги, заскрипели стулья, кто-то разглядывал свои руки, но ни один не двинулся с места.

— Хорошо, — кивнул Армстронг. — Ну, а теперь, если мы все будем вести себя как взрослые люди, очень скоро станет понятно, что сэр Пол поспешил с выводами, не вникнув в истинное положение дел.

На лицах читалось сомнение. Эрик Чэпмен, секретарь компании, сидел с опущенной головой.

— Пункт номер два, — решительно заявил Армстронг.

Руководитель отдела распространения подробно объяснил, почему тираж «Ситизена» резко упал в течение последнего месяца. Соответственно, сказал он, по принципу домино снизятся доходы от рекламы.

— Раз «Глоуб» срезала цену номера до десяти пенсов, я могу лишь рекомендовать правлению последовать их примеру.

— Но если мы это сделаем, — вставил Чэпмен, — наши убытки станут еще больше.

— Верно… — начал руководитель отдела распространения.

— Нам просто надо выдержать, — перебил его Армстронг, — и тогда посмотрим, кто моргнет первым. Уверен, через месяц все забудут, кто такой Таунсенд, и нам останется только скупить по дешевке остатки его компании.

Два директора одобрительно кивнули, но большинство достаточно долго были в правлении и хорошо помнили, что произошло, когда в последний раз Армстронг предлагал действовать по подобному сценарию.

Еще час они обсуждали остальные пункты повестки дня, и к концу заседания стало ясно, что никто из сидящих за столом не осмеливается открыто противоречить генеральному директору. Когда Армстронг спросил, есть ли другие вопросы, никто не ответил.