Дженнифер Чиаверини - Время прощать

В шесть часов утра, когда Сара позвонила из больницы, Агнесс уже не спала. Бедная девочка была так огорчена, что едва могла говорить, и все-таки вполне ясно передала пугающую суть произошедшего: у Сильвии случился удар. Насколько тяжелый, врачи пока не определили.

– Я приеду, – сказала Агнесс. – Я должна быть рядом.

Сара, очевидно, предвидела такой ответ.

– Мэтт уже выехал за вами.

Агнесс, оцепенев, повесила трубку. Помочь она ничем не может. Скорее будет только мешать врачам. Если бы все было относительно неплохо, ее попросили бы раньше второй половины дня не приезжать. Сейчас ее могут звать только для одного: попрощаться. Агнесс аккуратно сложила центральный блок одеяла «Карусели», собрала лоскутки для аппликации и положила все это в коробку. В больницах приходится подолгу ждать. Рукоделье поможет ей отвлечься от мыслей о случившемся несчастье.

Вся жизнь – сплошная череда расставаний. Агнесс не могла больше их терпеть. Да и недолго, наверное, осталось: уже почти все, кто был ей дорог, ее покинули. Надев свитер, она села в гостиной у окна и стала смотреть на дорогу. Позвонила ли Сара женщинам из «Лоскутной мастерской»? Может, это взял на себя кто-то другой: Мэтт или Кэрол. Когда умер Джо, муж Агнесс, всех обзванивала Диана. Сама Агнесс была тогда гораздо спокойнее, чем теперь Сара. Не потому что не любила Джо. Она любила его, но он столько месяцев страдал от рака, что смерть стала в каком-то смысле облегчением (только дочерям Агнесс этого, конечно, сказать не могла). И как бы она ни дорожила теми, с кем расставалась, ни одну утрату она уже не воспринимала так остро, как гибель Ричарда. С той невыносимой, всепоглощающей болью ничто не могло сравниться. Разве что смерть Сильвии будет не многим легче.

Внезапно подумав об Эндрю, Агнесс всем сердцем посочувствовала ему. Как он это перенесет? Он с детства восхищался Сильвией, с юности был в нее влюблен. Агнесс вспомнила, как давным-давно они с Ричардом вернулись в Филадельфию после выходных в Элм-Крике. Ричард, подтолкнув друга локтем, сказал ей:

– Этот парень неравнодушен к моей сестре.

– Правда? – спросила Агнесс. Сама она тогда еще не была знакома с семьей своего жениха и немножко завидовала Эндрю: ей бы тоже хотелось съездить к Ричарду домой. – Твои чувства взаимны?

– Какая разница? – печально ответил он, пожав плечами. – Она ведь замужем.

– Так тебе нравится Сильвия?

Агнесс думала, что речь идет о старшей сестре – красавице Клаудии.

Ричард усмехнулся.

– Сильвия ему хотя бы по возрасту ближе.

– Ты влюбился в замужнюю женщину?! – возмутилась Агнесс.

– Я ей не говорил! За кого ты меня принимаешь?!

Ричард рассмеялся и похлопал друга по спине.

– Мы найдем ему какую-нибудь симпатичную девчонку, чтобы он отвлекся от моей сестры.

– У меня есть на примете подходящие подружки, – задорно произнесла Агнесс, и Эндрю покраснел еще гуще прежнего.

В те годы они были так дружны между собой, так молоды и так беззаботны! Казалось, вся жизнь впереди. Не удивительно, что она влюбилась в Ричарда – красивого, доброго, уверенного в себе. Прежде она нигде таких не встречала: ни на дурацких балах, куда ходила по настоянию родителей, ни в школе танцев, ни на званых вечерах. Молодые люди, с которыми ее упорно знакомила мать, были очень похожи друг на друга: одно и то же социальное положение, одинаковое образование, одинаковые интересы. Даже их жесты казались заученными, отполированными. В Ричарде Агнесс почувствовала неукротимую энергию, которой не чувствовала больше ни в ком. И, к ее изумлению, он тоже увидел в ней что-то особенное. Он увидел в ней то, о чем она сама почти забыла, – одухотворенность, независимый ум, желание идти своей дорогой. Сколько Агнесс себя помнила, мать «причесывала» эти ее природные свойства, чтобы вывести в свет вышколенную молодую леди – такую же, как старшие сестры и как будущие жены братьев. Но образ безупречно воспитанной барышни был навязан Агнесс, а не присущ ей внутренне. Разглядев то, что скрывалось за этим фасадом, Ричард заставил девушку навсегда измениться.

Естественно, ее родители его возненавидели. Эндрю они жалели как бедного студента, выходца из низших слоев общества, который получал образование бесплатно, чтобы в будущем учить сыновей богатых отцов. Если к нему они относились снисходительно, то Ричарда презирали. Во время их немногочисленных встреч он вовсе не вел себя непочтительно. Напротив, его манеры были безупречны, что еще пуще злило родителей Агнесс и восхищало ее саму. Но нет, она полюбила его не из желания им противоречить. Ее душа перекликалась с душой Ричарда, и они, как только встретились, поняли, что дополняют друг друга.