Дженнифер Чиаверини - Все наладится!

Она порылась в сумке и вытащила лоскутное одеяло, которое начала сразу после возвращения с выставки; остальные взялись за края и помогли развернуть.

Перед ними предстал дикий хаос, яростный вихрь красных, оранжевых, желтых тонов, мечущихся на черном фоне. Резкие зигзаги перечеркивали жуткие воронки, а за всем этим пряталась едва различимая фигура женщины, скорчившейся под тяжким бременем. В каждый рваный лоскуток, в каждый кривой шов Грейс вложила всю злость, боль, отчаяние. Эмоции буквально захлестывали с головой, но она сумела освободиться от своего груза и с последним стежком обрела покой, заполнивший пустоты и накрывший ее печаль мягким одеялом смирения. Эта работа, пробившая барьеры, которые она возвела вокруг себя, стала своеобразным памятником ее страданиям.

– Вот так мне удалось преодолеть кризис, – пояснила Грейс.

Подруги бережно держали одеяло, словно нянчили на руках ее израненную душу. Глядя на их лица, она поняла, что объяснять ничего не требуется.

Грейс любовно отложила одеяло в сторону.

– Поскольку я все же добилась цели, хоть и не была с вами откровенна, думаю, я заслужила право завершить свой блок. – Она улыбнулась и вытащила из сумки лоскут насыщенных винных тонов с вкраплениями зеленого и цвета осенних листьев.

– И ты туда же! – воскликнула Винни. – Почему «Плотничье колесо»?

– Потому что каждый человек – архитектор своей судьбы, – предположила Меган.

Грейс улыбнулась, оценив скрытую метафору.

– Хорошая версия, но, честно говоря, тогда мне это в голову не пришло. Просто один плотник научил меня тому, что можно перестроить свою жизнь, несмотря на препятствия.

Винни одобрительно кивнула.

Подруги восхищались ее узором, показывали и обсуждали свои, и Грейс вдруг подумала, что их общее одеяло будет таким же прочным, как его создатели, таким же крепким, как их дружба, проверенная временем, расстоянием и глупыми неурядицами.

Всю неделю они работали над проектом в специально выделенной комнате, изредка отвлекаясь на посещение семинаров. Сперва разложили свои блоки в шахматном порядке: «Медвежью лапу» Донны – в левый верхний угол, «Снежинки» Меган – в правый; «Звезду дружбы» Джулии – в центр, «Плотничье колесо» Грейс – в левый нижний и «Обручальное кольцо» Винни – в правый нижний угол; таким образом, между ними приходились однотонные квадраты подкладки. Готовую композицию обрамили узкой полосой другой ткани.

Оценив получившееся одеяло критическим взором, подруги решили: чего-то не хватает. Кто-то предложил добавить еще один ряд окантовки в форме треугольничков, но тут Донну осенило. У нее как раз остался незаконченный проект из ткани цвета осенних листьев, который она привезла на семинар «Завершаем НЛО» – Сильвия наверняка добавила его в учебную программу из-за нее. Восемь блоков были уже готовы; для обрамления не хватало еще шестнадцати.

– Целых шестнадцать?! – встревожилась Джулия.

– Вместе мы легко управимся, – успокоила Меган. – Используем технологию быстрой раскройки.

– Только не это! – вздрогнула Джулия.

Все засмеялись, вспомнив ее первое занятие.

Грейс покачала головой, улыбаясь.

– Прямо удивляюсь, как ты не бросила шитье – с таким-то удачным началом…

– Сама удивляюсь, – отозвалась та, – и слава богу, что не бросила.

Дружный смех гулким эхом прокатился в стенах старой усадьбы. Привлеченные шумом, к ним то и дело заглядывали любопытные сокурсницы. Приходилось по очереди рассказывать им историю проекта: постановку целей и успешное их достижение. Некоторые пытались выяснить, что же это были за цели, но подруги, не сговариваясь, хранили молчание. Последнюю точку в назойливых расспросах поставила Грейс:

– Представьте себе все те трудности, которые вы испытываете, будучи женщиной, женой, матерью, – вот и у нас то же самое, ничего нового.

К среде они наконец завершили проект и позвали всех на торжественное открытие. Когда зрители разразились бурными аплодисментами, подруги обменялись понимающими взглядами. Все восхищались их тяжелым, упорным трудом, однако мало кто догадывался, что настоящая работа шла в течение целого года…

После ланча Сильвия позвала их в дальний конец бальной залы и продемонстрировала большой деревянный станок для шитья, отполированный временем и руками, высотой с обычный стол. Меган принесла ватин и подкладку, но едва они успели приступить к работе, как Джулию позвали к телефону.

– Эллен! – изумленно воскликнула она, взяв трубку. После того совещания в апреле они разговаривали всего однажды, мельком. – Рада вас слышать!