Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

– Аньцюань, давай я вытащу то, что застряло у тебя в горле.

– Не нужно мне ничего вытаскивать, я хочу тебя трахнуть.

Женщина повернула голову и посмотрела на него.

– Не смотри на меня так.

– Я смотрю, остался ли у тебя стыд.

– А, ну смотри. Как насмотришься, тогда я тебя и трахну.

Он еще раз с силой надавил, и женщина перестала на него смотреть; она тяжело дышала, судорожно втягивая воздух.

– Знаю, что ты не хочешь, но не вздумай кричать. Закричишь – придушу.

Умирать ей не хотелось. Без дальнейших разговоров Ху Аньцюань овладел ею. Перед уходом он бросил взгляд на лежащую на кане женщину. Она отвернула голову и широко раскрытыми глазами смотрела на стену. Мужчина бросил:

– Это не изнасилование, а внебрачная связь.

Ху Аньцюань провел ночь в обнимку с тесаком. Возможно, жена Ван Маньшэна расскажет мужу, но, может быть, тот никогда ничего и не узнает. Узнает он или нет, но с тесаком спать было спокойнее, чем без него.

Ван Маньшэн не явился к Ху Аньцюаню. На второй день утром в туалете сосед тоже не бросился на него. Помочившись, Ван Маньшэн погнал овец в горы. Он даже не взглянул на Ху Аньцюаня. Тогда тот успокоился и даже воодушевился. Выскочив из туалета, он пошел домой к Ван Маньшэну.

Женщина как раз расчесывалась. Она как будто даже улыбнулась ему:

– Ты не боишься, что Ван Маньшэн вернется?

Ху Аньцюань сверкнул припрятанным на груди тесаком:

– У меня с собой есть эта штука.

Но ножом он воспользоваться не успел – Ван Маньшэн ударил его лопатой. Когда Ху Аньцюань оседлал жену Ван Маньшэна, он услышал скрип двери и успел лишь заметить Ван Маньшэна, который занес над ним лопату и врезал ею наотмашь. Удар пришелся на поясницу. Ху Аньцюань вскрикнул и обмяк. Женщина выбралась из-под него и сказала:

– Я все рассказала мужу.

Ван Маньшэн велел ему подниматься. Ху Аньцюань пару раз дернулся, но не смог.

– Ты перебил мне поясницу. – С лицом, полным страдания, Ху Аньцюань изрек: – Тебе надо было сходить к Ли Шиминю, у него в руках закон.

– Я захотел все решить сам.

Ван Маньшэн вновь поднял лопату. Ху Аньцюань продолжил:

– Я думал, что ты не знаешь, и решил трахнуть ее еще раз.

– Отлично, я как раз тоже хочу огреть тебя еще раз.

На этот раз он двинул лопатой по голове соседа.

Жена испугалась:

– Да ты его убил!

Ван Маньшэн отбросил лопату, присел у входа в погреб, чтобы перекурить, и велел:

– Сходи за Ли Шиминем.

К тому времени Ли Шиминь стал знаменитостью. Сначала его разыскали журналисты из уезда, затем из района, все просили рассказать о его соображениях. Ли Шиминь отвечал, что нет у него никаких соображений, он ничего не понимает в правовых вопросах. Журналисты же оживлялись и говорили, что это-де и есть самые лучшие соображения, и велели ему продолжать. Вдохновленный ими, Ли Шиминь начинал перетряхивать историю о том, как ночи напролет он при свете керосиновой лампы читал юридические книги. Так он попал на радио и в газеты, не исключено, что скоро мог попасть и на телевидение. Когда жена Ван Маньшэна пришла за ним, то он как раз обсуждал с супругой, что ему надеть на телепередачу. Когда жена Ван Маньшэна позвала его быстрее бежать на место, где ее муж убил Ху Аньцюаня, Ли Шиминь обмер, затем велел изложить все помедленнее. Женщина рассказала еще раз. Наконец Ли Шиминь все понял и велел:

– Быстрее зови-ка полицию.

Человек из полиции спросил Ван Маньшэна, почему, ударив лопатой один раз, он потом ударил еще. Ван Маньшэн пояснил, что первый удар пришелся на поясницу, а он хотел ударить по голове, не по спине.

– Ты понимал, что можешь убить человека?

– Понимал.

– Понимал и продолжал бить?

– Странный у тебя вопрос. Если бы он жил, то у меня было бы тяжко на сердце. Неужели ты хочешь, чтобы я жил с таким грузом?

Полицейский рассмеялся.

В день расстрела Ван Маньшэна вся деревня повалила в уездный город посмотреть на это зрелище. В это время баран Ван Маньшэна с важным видом вошел в овчарню Ху Аньцюаня.

В сборник вошли пятнадцать повестей и рассказов, принадлежащих перу писателей из южно-китайской провинции Гуандун – локомотива китайской экономики. В остросюжетных текстах показано столкновение привычного образа мыслей и традиционного уклада жизни китайцев с вызовами реформ, соблазнами новой городской жизни, угрозами глобализации. Взлеты и падения, надежды и разочарования, борьба за выживание и воплощение китайской мечты – таковы реалии современной китайской действительности и новейшей литературы Китая.