Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

– Я найду время тебя проведать, – пообещал Ван Циншэн.

– Что вы, что вы, я недостоин, – поспешно раскланялся Дабао.

В первый момент, когда Ван Циншэн вошел, Дабао внутренне напрягся. Он не предполагал, что именно Ван Циншэн будет вести заседание. Когда он жил в производственной бригаде, этот человек оставил о себе самый мрачный след в его душе, Дабао презирал его. Каждый раз, глядя на него, Дабао, сам не зная почему, вспоминал сумму, выданную тому на содержание семьи, – сто тридцать два юаня пятнадцать фэней. Это была сумма, на которую он мог прожить целый год. Больше двадцати лет прошло, но он до сих пор отчетливо помнил эту сумму, она прожигала ему мозг. С тех пор как Ван Циншэн настучал на них Люй Фушу, его служебная карьера пошла как по маслу. Вмиг занял такой пост, вмиг занял сякой пост. Слыша об этом, Дабао только фыркал себе под нос. Он мог пережить моменты отвращения, только не понимал, почему такие люди постоянно получают повышения по службе. Он тем более не мог предположить, что Ван Циншэн станет пожимать ему руку при всем честном народе, все его запретительные барьеры вмиг рухнули, и он почувствовал себя польщенным. Внутреннее напряжение потихоньку начало спадать.

Ван Циншэн вернулся на председательское место; Восьмиглазый немедленно вскочил и, согнувшись, передал ему свою визитку и предложил сигарету, после чего раздал визитки всем присутствующим.

Дабао он визитки не дал, но тому стало любопытно, и, взяв одну у соседа, он пробежался по ней глазами. На визитке красовалась яркая надпись «Инвестиционная компания "Высокие технологии Ао-ши", председатель правления Хуан Дэао!». «Он и в высоких технологиях разбирается?» – посмеялся про себя Дабао.

Нынешнее собрание было созвано для одного: чтобы участвующие в нем предприниматели рассказали о своей программе использования пригородных территорий. Заместитель начальника уезда Ван выступил с короткой вступительной речью, и следом тут же перехватил инициативу Восьмиглазый. О своей фирме он рассказал, что в ней работает тридцать шесть человек, из них столько-то студентов, столько-то аспирантов, столько-то техников; что собственные средства компании составляет десять миллионов юаней, а ежегодный оборот – семь-восемь миллионов; что они уплачивают полтора миллиона налога с прибыли; что компания сейчас базируется в регионе, но готовится переехать и в дальнейшем вносить вклад в развитие экономики родного края. Он сообщил, что планирует инвестировать пятьдесят миллионов в строительство образцовой базы высоких технологий, которая сделает лицо всей области. В заключение он с шорохом развернул чертеж и попросил помочь закрепить его на стене. Это был набросок проекта застройки: исследовательские кабинеты, лаборатории, цеха, склады, административный корпус, общежитие для работников, а также клумбы и пруд с фонтаном, все с подробными аннотациями. От чертежа веяло грандиозностью.

Восьмиглазый читал по бумажке, запинаясь и пропуская незнакомые слова, но его представление вызвало бурную реакцию. Стоило ему сказать пару фраз, его перебивали бурными аплодисментами, будто народ не на конкурентные торги пришел, а на митинг в его поддержку. Под конец аплодировали даже ганьбу, сидевшие в президиуме. Аплодисменты слились в однородный гул.

Не аплодировал только Дабао. Из прочитанного на визитке Восьмиглазого он понял, что этот паразит сегодня пускает всем пыль в глаза. Слушая Восьмиглазого, про себя он опровергал каждую сказанную фразу: «В компании тридцать шесть человек? У тебя в срамном месте столько волос не наберется!»; «Собственные средства – десять миллионов? Да всей твоей семьи пожитки продай – и десяти тысяч не наскребешь!»; «Налогов полтора миллиона? Да уж кто первый и побежит от налогов уклоняться, заработав денег, так это ты, Восьмиглазый!..» Услышав под конец о необходимости инвестировать пятьдесят миллионов в капитальное строительство, он тут же рассмеялся. Он искренне восхитился мерзавцем – смеет же так заливать! Кто же поверит в такую хвастливую чушь? Но все сидевшие в зале поверили и звонко захлопали в ладоши. Даже Ван Циншэн вытянул руки и размеренно аплодировал, сияя улыбкой во все лицо. Это повергло Дабао в совершенное недоумение. Он заподозрил, что они все здесь паясничают.

Вторым доклад делал сидевший напротив Восьмиглазого человек. Когда он встал, Дабао внутренне содрогнулся: «Да он же выше меня, наверное, на целую голову! Как такое возможно?» У него тоже было пугающе длинное звание: Генеральный директор ООО «Великан-девелопмент». Говор выдавал в нем уроженца Чанша [93], голос был грубый, и говорил он с сильным акцентом. Пекин он произносил как «Бокин», Чунцин – как «Чэнцин», любил щегольнуть красным словцом для усиления эффекта: белый у него был «нежно-белый», черный – «таинственный черный», желтый – «торжественный желтый», серый – «вороний серый». Он, похоже, испытывал глубокую личную неприязнь к «облапошиванию», поскольку несколько раз суровел лицом, произнося слово «облапошить» (позже Дабао разузнал, что «облапошить» означает держать человека за дурака и обмануть). Ход мыслей гиганта бы несколько сбивчив, он перескакивал с пятого на десятое, то говорил о постройках, а то вдруг о том, что в поездах тесно, или посреди рассуждений о планировании неожиданно озвучил упрек, что здешнее вино Даоган [94]уж больно способствует привыканию. Ему нравились слова «тестикулы» и «черепаха», а когда он упоминал чье-либо имя, обязательно досказывал за ним какое-нибудь слово. Впрочем, его последняя фраза снискала шквал аплодисментов. Напоследок он сказал: