Николай Горнов - Общество мертвых пилотов

Минут через десять накат закончился, и Янтарь направил снегоход по снежной целине. Вадим обернулся и залюбовался тем, как из-под задней подвески вырастает и растягивается в длину длинный снежный столб. Скорость уже явно перевалила за сотню.

– Нравится? – спросил через плечо Янтарь.

– Очень, – сознался Вадим.

– Нам еще час пилить через пустошь, а потом вдоль реки еще четверть часа. Еще насмотришься. Даже надоест…

Вадим откинулся на короткую спинку вполне комфортного пассажирского сиденья. Снегоход чуть покачивало. И если еще чуть прищуриться, то действительно возникало ощущение полета над белоснежной равниной. Он даже не заметил, как закончилась пустошь, и впереди выросла сплошная стена леса. Минут десять Янтарь рулил вдоль нее, потом выскочил на бугор и сбросил скорость, направил снегоход по узкой просеке. Вдалеке мелькнули приземистые строения.

– Это она и есть – военная часть? – поинтересовался Вадим.

– Она самая, – подтвердил Янтарь и пробормотал что-то неразборчивое. Снегоход шел уже накатом. Причем, чем ближе был военный городок, тем медленнее двигался Янтарь. А метров за двести вообще остановился.

– Не далековато нам пешком? – удивился Вадим.

– Где-то здесь был старый забор из колючки, – пояснил Янтарь. – Его снегом запорошило. Боюсь, что трак порвем…

– Пешком, так пешком, – согласился Вадим, но только наступил на снег, как сразу провалился почти по пояс.

Янтарь рассмеялся.

– Залазь обратно. Сейчас в сторонку откачу. Найдем стоянку.

Место для парковки Янтарь выбирал долго и придирчиво. По каким именно критериям он это делал, Вадим так и не понял, а сам Янтарь объяснить не потрудился. Он стал еще более неразговорчив. Впрочем, после посещения гарнизонного городка хорошее настроение Вадима тоже улетучилось. Трехэтажные дома, где жили офицеры с семьями, никто, судя по всему, не трогал, а сами они разрушиться не успели. Так и стояли, зияя пустыми оконными проемами. Вадим не удержался и заглянул в первый же дом. Но ничего интересного не увидел, лишь набродился по холодным и темным углам, запинаясь о наплывы льда и снежные наносы. В пустых комнатах было тихо. И только ветер все никак не мог угомониться, без устали терзая остатки бумажных обоев на стылых стенах.

– Ну и как? – поинтересовался Янтарь. Охотник в пустые дома заходить категорически отказался.

– Если бы знать… – Вадим растерянно огляделся по сторонам. – А дальше, вон там, что за строения?

– Казармы, плац, штаб… – с видимой неохотой ответил Янтарь. – Там тоже пусто. Здесь вообще никаких ценностей нет. Только развалины…

– Я ценностями не интересуюсь! – раздраженно сказал Вадим. И тут же удивился сам себе: с чего это он на парня взъелся?

– Я просто понять хочу, – пояснил Вадим уже спокойнее, – что за часть здесь стояла. Понимаешь, у меня отец служил где-то здесь. Мать говорила, что в стратегической авиации. Сам-то он вообще ничего не рассказывал, а когда они с матерью развелись, то и она вдруг в отказ пошла. Мол, выдумывала все, чтобы ты своим отцом мог гордиться. Но я и сам кое-что помню. Когда мы в Солнечногорске жили, отца неделями дома не бывало…

– Мало ли кто и где служил, – хмыкнул Янтарь. – У меня батя тоже служил. На пограничном катере по Амуру ходил.

– Да нет, я не о том… – Вадим смутился. – Как бы это объяснить… Мой уже умер. Спросить его я ни о чем не могу. Ему и шестидесяти не исполнилось. А он крепкого здоровья был… и не болел ничем… странно все это…

– Наверху ты точно ничего не найдешь, – уверенно сказал Янтарь.

– Ну да, столько лет прошло, – согласился с ним Вадим. – Местные мужики и без меня все растащили…

– Нет, они не растащили. Они сюда бояться приезжать.

– Чего они бояться? – встрепенулся Вадим. – Остаточного излучения, биологических материалов, токсичных отходов?

Янтарь пожал плечами.

– Так сразу и не объяснишь. Здесь такая жуть иногда находит, что сил нет…

– Какая жуть? На кого находит? – Вадим понял, что напал на след и не хотел его упускать. – А ты тогда почему не боишься? Радиоактивный фон здесь, кстати, в пределах нормы, я уже проверил…

Вадим продемонстрировал шкалу миниатюрного прибора, закрепленного на запястье, на которую Янтарь даже не взглянул.

– А ты почему не боишься?

– Я тоже боюсь, – признался охотник. – Не боятся только чёкнутые, а у меня с головой порядок. Просто я знаю, когда здесь безопасно. В другое время и не суюсь. Но страшно здесь не всегда. Иногда еще ничего, терпеть можно, а иногда так накатит, что не знаешь куда спрятаться. Старики говорят, черный ход здесь… в эту… в преисподнюю…