Николай Горнов - Общество мертвых пилотов

В конце декабря Токареву попадется в руки часть местной газеты с невнятной заметкой о самолете-контрабандисте, который дозаправился в Омске и скрылся от российских пограничников в Монголии. Токарев, вопреки своим привычкам, все же просмотрит заметку по диагонали, но лишь недоуменно пожмет плечами. Автор умудрится настолько исказить все факты, что узнать в этой газетной истории реальные события не он сможет. Хотя, упоминание Монголии его насторожит.

Еще несколько месяцев спустя Токарев неожиданно для самого себя сядет за роман. История, рассказанная Вадимом, не даст ему покоя. Сначала этот роман будет продвигаться медленно, но Токарев постепенно втянется в непривычную для себя работу и за полтора года завершит черновик. На правку и многократное редактирование уйдет еще полгода. Но первый роман неизвестного никому автора российских издателей не заинтересует. «Большая пятерка» торгово-издательских конгломератов откажется от рукописи, даже не читая. Три средних руки издательства откажут автору на стадии рецензирования. А два совсем небольших книжных дома будут долго колебаться, но все равно решат, что «риски слишком велики».

К счастью для Токарева, его рукопись окольными путями попадет к русскоязычной диаспоре Сан-Франциско, где еще спустя год ее прочтет программист и концептуалист Антон Усольцев, сколотивший небольшой капитал в компании Linux и открывший на эти деньги собственное издательство «Русская Поляна». Усольцева рукопись заинтересует. Он разыщет автора и рискнет издать его книгу сумасшедшим тиражом – одна тысяча экземпляров. И не прогадает, впрочем. Позже роман Токарева выдержит несколько переизданий, будет переведен сразу на английский язык, а потом еще на испанский, французский, немецкий, китайский.

В итоге, первая книга Токарева разойдется по всему миру чуть ли не миллионным тиражом. Каким точно – он так и не узнает. Всеми его делами займется опытный литературный агент – Роберт Хольберг. Может еще и поэтому особых доходов от своей книги автор не получит. Слегка заработает на ней Антон Усольцев, как первооткрыватель таланта, но основная часть прибыли осядет в карманах Роберта Хольберга – ссохшегося от времени чикагского еврея…

Ни о чем подобном, естественно, Токарев и подумать не мог, когда холодным осенним утром въезжал в пригород давно никому не интересного промышленного мегаполиса. Токарева слегка мутило. И мыслительный процесс был ему неприятен как таковой. Тем не менее, в самой глубине его затуманенного алкоголем сознания уже сплетались тонкие ниточки, которые со временем должны были превратиться в крепкий канат, связывающий Токарева именно с таким вариантом будущего. Он вспомнил вдруг совет Вадима. И мысль о романе показалась уже не столь нелепой, как несколько часов назад.

– Ой, остановитесь прямо здесь, пжалста! – подскочил Токарев.

Маршрутка сбросила скорость и прижалась к обочине.

В утренние часы поток машин был не слишком плотным, и Токарев легко перебрался на другую сторону скоростной автотрассы. Увидев аэропортовский бензовоз, приметной бело-синей раскраски, быстро вскинул руку. Машина со скрипом тормознула.

– Мы не слишком далеко от поворота на Горячий Ключ?

– Ну, это смотря для кого. – Водитель улыбнулся и подмигнул. – Забирайтесь. С некоторой долей везения, я думаю, вы успеете…

Через шесть минут Токарев радостно спрыгивал на обочину, бросив водителю: «Спасибо!». И только когда захлопнулась массивная дверь, сообразил, кого ему напомнил этот добродушный дядька на удачно подвернувшейся попутке. Один в один – Беляков-старший. Тот же высокий лоб, слегка выдающиеся скулы, внимательный и чуть ироничный взгляд с прищуром.

Токарев замахал руками вслед машине, но было уже поздно. Мигнув на прощанье габаритными огнями, бензовоз растворился в утренних сумерках.

– Черт, черт, черт! – Токарев заметался по обочине.

Но уже через пару секунд он взял себя в руки. Время было слишком дорого. Почему-то он был абсолютно уверен в том, что впереди его ждет нечто очень важное. И нужно хотя бы попытаться догнать эту девушку…

Александр Городницкий, «Песня полярных летчиков»

Виктор Третьяков, «Циник»