Сергей Минутин - Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

– Не понимаю, причём тут все, когда речь идёт о русском Царе? – возмутился Рихард.

– Рихард, давай лучше споём, – сказал Сергей и запел: «Наш паровоз вперёд летит…». Спев эту песню, он бодро начал следующую: «Мы мирные люди, но наш бронепоезд….». Рихард, как умел, подпевал.

– Горыныч, ты мне всё – таки ответь, как такое, вообще, может быть? – не унимался Рихард.

– Да я уже ответил, процесс должен кто-нибудь возглавить: или бронепоезд, или его отдельная спец. часть с извозчиком, – отшутился Серж.

Рихард аж встал со стула от осенившей его мысли: «Значит, вы эти дрожжи запустили по всей стране, чтобы сильнее забродило. У извозчика ведь что главное? Елда, чтобы было чем осеменять. Чем дрожжей больше, тем быстрее крышку с котла сорвёт, тем быстрее вернёмся к наведению порядка.

В монологе Рихарда было столько фанатизма, что Горыныч зауважал его ещё больше.

– Рихард, дорогой мой, в такой стране, как России, в твоём понимании порядка быть не может. Если в Москве коммунизм, то на окраинах ещё самодержавие, если в Москве демократия, то на окраинах ещё коммунизм. В Москве уже фашизм, а на окраинах первые ростки демократии. Не успеваем мы везде и сразу, – шутил Горыныч, высказывая прописные истины.

– Дороги и дураки, – задумчиво произнёс Рихард.

– Не только, ещё чиновники. Последние якорь конкретный, но все вместе и дураки и чиновники приносят несомненную пользу.

Видишь ли, в России человек любой национальности может проявить в полной мере свою волю, причём в любом труде. Он может управлять всей Россией, гениально писать стихи и прозу, делать научные открытия. Такого проявления воли не даёт ни одна страна на земле. Можешь мне поверить, к нам даже инопланетяне не залетают. Им у нас просто нечего делать. Нас нечему учить, мы сами всё знаем, ещё и их учим, – улыбаясь, говорил Горыныч.

Рихард так и не понял, шутит Горыныч или говорит серьёзно. Он уже хотел уточнить на счёт инопланетян, как вошла Эльза и небрежно положила рядом с маленьким голубым глобусом, стоящем на книжной полке, театральный бинокль, подаренный в этот раз ей Сергеем.

Глобус, бинокль, книги придали комнате умиротворяющий вид, и беседа продолжилась о детях, погоде, наводнениях в Германии и т. д.

Глобус, бинокль, книги, настроили Сергея на особенный лад. Лад, когда на какое то мгновение открывается космический занавес и ты видишь сцену мира, причём всю сцену, так как билеты у тебя на лучшие места. Россия – Мир – Божий храм – склеп – отодвинутый могильный камень-Остров….

Сергею до последней клеточки своего организма захотелось быть русским Иваном. И он, присвоив себе новое имя Иван, вновь углубился в описание островных проблем.

Конечно, голограмма, которую видели два пограничника, упившихся сакэ, а по слухам, ещё и чачи, и даже арака, к нашему острову никакого отношения не имеет. У нас самый настоящий остров, как и поставленная задача. Но связь между событиями есть. Причём между всеми событиями. Островитяне были представлены всеми национальностями.

Итак, эта эпохальная, историческая, международная, многонациональная, археологическая экспедиция, может быть, так бы и осталась неведомой народу, если бы недалеко от острова, от нашего острова, не стала на якорь странная, древняя галера под странно раздутыми чёрными парусами. И если бы не чуткие сны пограничников, мимо глаз и ушей которых ничего не проходит, даже миражи, а дальше пошли слухи…

Нос галеры украшала чёрная голова пуделя с высунутым красным языком. Меж ушей пуделя была установлена огромная подзорная труба, в которую смотрел очень приличного вида гражданин, в котором, по-видимому, всё было прекрасно. Он смотрел в подзорную трубу на остров с кратером и, казалось, готовился к его извержению.

Наконец, гражданину надоело смотреть на остров, он развернул подзорную трубу и что-то крикнул в неё. К нему со всех ног подбежали два лихих матроса, почему – то в штатском, хотя оба были перепоясаны портупеями, на которых висели наручники, дубинки, носящие в народе название «демократизаторы», кривые ятаганы, наганы и прочие атрибуты весёлой жизни. Их одежда, в сумме, представляла какой-то непонятный гибрид восточных шальваров с европейскими смокингами, и даже портупеи не портили экзотику.

Они дружно дунули в подзорную трубу, превратив её в большую лодку. Лодку спустили на воду и помогли сойти в неё гражданину, который, видимо, был капитаном. Затем двое с галеры так дунули в сторону синего моря, что галера пошла ко дну, а лодка моментально оказалась на островном берегу.