Церенц - В муках рождения

Налеты сасунцев на арабские войска, наконец, серьезно забеспокоили арабского военачальника, и он велел поставить дозор в горах Хута. Но Овнан прибегал к хитростям, и нередко его видели в арабской одежде, с арабским знаменем в руках нападающим на арабов же.

Но чем были героические усилия Овнана по сравнению с великими бедствиями? До него дошла новая весть о том, что Гурген Арцруни, брат великого князя Ашота, несмотря на большую победу, одержанную над войсками Буги в области Ворсиранк, где он разбил наголову тысячу восемьсот человек, по своей глупости, предался врагу, поверив его обещанию, что будет назначен великим князем Васпуракана вместо брата.

Храбрость, зло, предательство и глупая доверчивость создали такую сумятицу в голове бедного Овнана, что он, привыкший презирать армянских нахараров, предпочитал молчать и не говорить об этом при народе.

Когда же он узнал, что Буга со своими войсками выступил из Хлата, чтобы перезимовать в Двине, Овнан решил и сам поехать в Хлат для исполнения своего замысла.

Хлат был тогда одним из красивейших городов Васпуракана. Дома его утопали в садах, а фрукты славились на всю Армению. Расположенный на косогоре, спускающемся к Ванскому озеру, Хлат славился своими церквами, сильной крепостью, увенчанной башнями, и великолепными дворцами.

В то время, когда вся Армения попиралась вражеской пятой, Хлат не видел никаких разрушений и, кроме кафедрального собора, превращенного в мечеть, в городе все было цело. Арабы наводнили Хлат добычей из Тарона и Васпуракана, и в городе шла оживленная торговля. Поэтому, когда Буга собрался выступить с войсками, жители не очень-то были этим довольны не только потому, что с уходом войска и полководцев торговля пришла бы в упадок, но еще и потому, что с отъездом из города самого Буги появлялось множество мелких начальников. Хлатцы боялись этого и, пораньше закрывая лавки, старались засветло укрыться в своих домах.

Как всегда на востоке, когда царь или полководец оставлял город, вслед за ним и начальник его дивана 51, убрав бумаги в кожаные мешки, выезжал на второй день вслед за ним. Начальник дивана жил за городом в доме, принадлежавшем одному из знатных армян и доставшемся ему во время войны.

Мирза Хасан, так звали начальника дивана, закончив все свои дела, только что заснул, когда почувствовал, что кто-то легонько расталкивает его. Решив, что это его слуга, он велел ему уйти и оставить его в покое.

Почувствовав, что его продолжают будить, Мирза Хасан открыл глаза и с удивлением увидел вместо слуги коренастого, невысокого роста мужчину, стоящего у изголовья. Темные, блестящие волосы его ниспадали до плеч, а зоркие глаза насмешливо улыбались.

Мирза Хасан, увидев незнакомого человека, со страхом протянул руку к кинжалу, лежащему рядом с подушкой. Но человек молча положил свою руку на его кисть и так ее сжал, что Хасан завизжал от боли. Другой рукой незнакомец вынужден был закрыть ему рот.

– Стыдно, Мирза Хасан, кричать, как ребенок, – сказал он. – Ты человек ученый, грамотный. Что скажут твои слуги, если узнают, что ты заорал на весь дом, когда тебе слегка пожали руку?

Мирза Хасан, увидев, что незнакомец говорит с ним спокойно и упоминает о слугах, повысил голос:

– Неверная собака! Ты смахиваешь на разбойника. Не боишься за себя? Да знаешь ли ты, кто я и кто мой господин?

– Прежде всего знай, что ругаться тебе не стоит и что твои слуги живы только потому, что поступили благоразумно и сдались. Советую и тебе быть благоразумнее. Второе, – а это тебе тоже надо знать, – армян-разбойников гораздо меньше, чем среди других наций; третье: я в жизни не знал страха и твоего Буги не боюсь.

– Чего же ты хочешь от меня? И меня хочешь убить, как моих слуг?

– Никогда! Я безоружных людей не убиваю.

– Золота хочешь? Вот тебе! И Мирза Хасан, достав из-под подушки мешочек с золотом, протянул незнакомцу.

– Ни золота, ни серебра. Мне нужно другое.

– Говори же, чего тебе надо, – взмолился начальник дивана, дрожа всем телом и, не выдержав пронзительного взгляда Овнана, зажмурился.

– Бумаги твоего дивана у тебя?

– Да, они тебе нужны? Вот все в мешках, бери.

– Нет, все мне не нужны, мне нужна только одна бумага.

– Говори, какая, я тебе дам.

– Ты помнишь, когда великий князь Ашот Арцруни был осажден в крепости Нкан, несколько армянских князей направили военачальнику Буге тайное послание?

– Да, помню.

– Найди и дай мне эту бумагу – вот мое требование.